Вслед за 100-летием пастора Шлага (Ростислава Плятта) грянула еще одна круглая дата, связанная с сериалом «Семнадцать мгновений весны»: исполнилось 80 лет шефу гестапо Мюллеру — артисту Леониду Броневому. Знаменитый артист Леонид Сергеевич Броневой далеко не сразу стал знаменитым. Слава пришла к нему достаточно поздно, но он, оказывается, был к ней вполне готов.

Актер Эфроса — актер избранный

Когда-то, увидев Броневого на экране, я не сразу запомнил его фамилию. Смотрел телеверсию спектакля «Платон Кречет» в постановке Анатолия Эфроса и подумал: какой изощренный подлец! Аркадий — антипод хорошего хирурга Кречета — действительно был самым отрицательным персонажем спектакля. Его и играл Броневой.

Анатолий Эфрос был в те годы на очень хорошем счету в театральном мире, и на всех его актерах стояла некая печать избранности. Говорили: «Это актер Эфроса». Вот и Броневой был актером Эфроса, причем играл не только в его театральных спектаклях («Месяц в деревне», «Директор театра», «Ромео и Джульетта», «Женитьба»), но и в телевизионных постановках. В «Страницах журнала Печорина» был, например, холодным философом доктором Вернером, играл и в «Тане», и в телеспектакле о Мольере.

Броневой изображал не только штатских. Когда Леня подался в артисты, стало ясно: сыну человека в погонах, генерала НКВД, на роду было написано играть военных. Фамилия даже танковая — Броневой. Так и получилось. В почетном строю его ролей и маразматический генерал Крутицкий из ленкомовского «Мудреца», и побитый жизнью полковник в отставке Семен Ефремович из «Небес обетованных». Берите выше — Броневой и генералиссимуса Сталина когда-то играл. Правда, культ личности тогда не совсем вовремя разоблачили, и маячившая перед артистом Сталинская премия тихо накрылась.

Зато за роль Ленина в «Кремлевских курантах» Леонид Сергеевич получил квартиру. Мог сыграть Броневой и Гитлера. Наверное, хорошо, что не сыграл, а то квартиру отняли бы.

А для заработка домино

Но в качестве компенсации за несыгранного фюрера Татьяна Лиознова предложила ему воплотить на экране роль шефа гестапо Мюллера в народном сериале «Семнадцать мгновений весны», и судьба сделала легкий крен, барометр стал показывать «ясно». А ведь до этого далеко не все в жизни Броневого складывалось как хотелось. Пришлось ему поскитаться по городам и весям, побывать артистом московского, но заштатного театра имени Пушкина, почувствовать, что значит быть вдовцом, когда остался один с четырехлетней дочкой на руках, даже на гастроли с театром не мог выехать, вынужден был остаться в Москве и зарабатывать… Чем бы вы думали? Игрой в домино!

Не знаю, часто ли он выигрывал в домино, но в жизни творческой явно вытащил счастливый лотерейный билет. Вытащил поздновато, конечно, в период выхода фильма «Семнадцать мгновений весны» ему уже было 45. Но ведь лучше поздно, чем никогда.

А ведь могло быть и «никогда». Татьяна Лиознова предполагала пригласить на роль Мюллера другого актера — Всеволода Санаева, мучитель хорошего Штирлица виделся ей вначале седовласым старцем. Не передумай она, не было бы ни знаменитой мюллеровской усмешки, ни подергивания шеей, которое многие стали тут же повторять, ни коронных фраз, моментально ушедших в народ. К примеру: «Штирлиц идет по коридору» — «По какому коридору?»

Наша память услужливо подсказывает, чем было продиктовано это неповторимое движение головой. Говорят, на съемках Броневому сильно жал ворот рубахи. Впрочем, есть и другая версия: актер простудился, болела шея, но режиссеру только это и надо было — непроизвольный жест она велела закрепить и сделать фирменным.

Артист сделал, казалось, невозможное: переживая за Штирлица, мы восторгались Мюллером. Его даже наградили за эту роль, а ведь в те годы невозможно было представить, чтобы государство отметило за воплощение образа заклятого врага.

Тот самый Броневой

Броневой стал знаменитым в одно мгновение. А то, что мгновений на самом деле было семнадцать, дела, в общем-то, не меняет. Он сразу попал в объятия таких солидных режиссеров, как Эльдар Рязанов и Михаил Казаков. В рязановских «Небесах обетованных» Броневому, кажется, было не слишком уютно среди бомжеватых персонажей, вынужденных волей Эльдара Александровича рыться на помойках. О военных говорят, что они люди достаточно прямые, простые, даже слишком. Полковник в исполнении Леонида Броневого был благороден и порядочен, деликатен, даже чересчур.

Зато в «Покровских воротах» у Козакова артист просто-таки купался в роли эстрадного куплетиста Аркадия Велюрова. Все в этой роли, казалось, ему знакомо: и франтоватость, и такая понятная актерская самовлюбленность, и вполне уловимое одиночество. Он очень хорошо смотрелся в интерьере летней эстрады-ракушки.

И эти его фразы становились крылатыми. Кто еще может, как Броневой, в ответ на вполне банальное предложение выпить с готовностью согласиться, но при этом уточнить: «Заметьте, не я это предложил!» Пожалуй, Велюров — один из самых колоритных персонажей полюбившегося телефильма. Когда он поет «Несостоявшееся свидание», хочется ворваться на телеэкран и вместе с ним «вдарить» на все сто.

А Марк Захаров и вовсе сделал Броневому предложение, от которого трудно было отказаться. Режиссер не только пригласил его в свои фильмы, он пригласил его в свой мир, а в это святилище Захаров пускает немногих. Броневой моментально стал там своим. И в «Формуле любви», где оттенял своей печальной мудростью взбалмошность и страстность других героев. И конечно же, в «Том самом Мюнхгаузене», где «тот самый Броневой» сыграл, как всегда, сочно, симпатично и остроумно.

Его отношения с Захаровым весьма трогательны и не ограничиваются кино. Весь последний период своей жизни Броневой тесно связан с захаровским Ленкомом, он служит в этом театре. Как-то Леонид Сергеевич пожаловался Марку Анатольевичу, что тот, дескать, мало занимает его в своих спектаклях. В ответ худрук Ленкома принялся назначать Броневого едва ли не во все свои постановки. И делает это до сих пор, ведь 80-летнему Броневому не занимать желания работать. Прозябать на пенсии не в его правилах. И в этом желании, в дисциплинированности и готовности работать он может служить положительным примером для многих молодых. Хотя когда работы слишком много, Броневой начинает ворчать: пора, дескать, на покой.

Придя к Захарову поздно, Броневой тем не менее сыграл у него Норфолка в «Королевских играх», доктора Дорна в «Чайке», украсил собой спектакли «Мудрец» и «Варвар и еретик». И в последней на сегодняшний день постановке Захарова, гоголевской «Женитьбе», Броневой сыграл свою коронную роль — экзекутора Яичницы, которую играл несколько десятилетий назад у Анатолия Эфроса. А разве мог он не сыграть, не выйти на сцену с Олегом Янковским, Инной Чуриковой, Александром Збруевым и другими знаменитыми актерами знаменитого театра?

Может быть, Броневого брали в Ленком как возможную замену Евгению Павловичу Леонову (знаменитый артист болел, пережил в Германии клиническую смерть, вернулся к работе, потом умер, собираясь на спектакль). Но Леонид Сергеевич никого не заменил и никого не собирался заменять. Он остался самим собой, неповторимым, непоколебимым Броневым, чья ирония просыпается даже тогда, когда актер обнимается с Дмитрием Медведевым и Юрием Лужковым (или в прежние годы с Борисом Ельциным).

Если Захаров соберется к юбилею Чехова поставить-таки «Вишневый сад», лучшего Фирса, чем Броневой, ему не найти. Именно Леонид Сергеевич неподражаемо назовет волю несчастьем, и мы ему поверим, а также расскажет о том, как лучше всего сушить вишню — раньше действительно способ знали.