(Quasi una fantasia).

Я почти три года отсутствовал из Петербурга. Шатался по белу свету и, признаться, потерял из виду многих друзей и знакомых. Вернувшись, пошел по визитам. Первый мой визит был, конечно, к милейшему и симпатичнейшему полковнику Иванову.

Федор, старик-швейцар, узнал меня сразу.

-- Ну что, старина? -- сказал я. -- Полковник все еще здесь живет? Не переехал? А? Три года как я у вас не был.

-- Уехали полковник, -- сказал швейцар.

-- Да что ты? Куда?

-- Увезли-с... в тюрьму-с, по причине ревизии интендантства.

Я в удивлении развел руками. Это милейшего-то полковника Иванова? Симпатичнейшего?

Поистине бытовое явление.

* * *

Вторым рейсом я направился к Крамаренко. Я всегда любил этого жизнерадостного хохла. Сколько мы с ним этой горилки, бывало, высасывали.

Я вскочил в подъезд "номеров", в которых он жил еще первокурсником.

-- Здесь живет Крамаренко?

-- Какой Крамаренко?

-- Студент. Толстый такой, весельчак.

-- Никакого здесь нет Крамаренко.

-- А куда он переехал?

-- Да здесь такого и не было Крамаренко. Комаров был, а Крамаренко не было.

-- Врешь! -- раздался голос откуда-то с лестницы. -- Крамаренко -- это 16-й номер. Который застрелился.

Крамаренко застрелился! Жизнерадостный Крамаренко, который готов был целый день плясать, петь и пить горилку!

Поистине бытовое явление.

* * *

Я переждал несколько дней, -- уж очень меня потрясла судьба Иванова и Крамаренко, -- и отправился в один прекрасный день пешочком на Васильевский остров к Немировичу. Мы его звали архивной крысой, этого добряка Немировича. Вечно с книжками, тетрадками, с очками на носу, всегда в черном сюртуке -- он, действительно, похож был на архивариуса.

-- Дома Немирович?

-- А вы кто такие будете?

-- Я спрашиваю; Немирович -- дома? Здесь живет?

-- Малый, добеги-ка до г. околоточного, скажи -- вот они Немировича спрашивают.

-- Причем тут околоточный?

-- А вот они сейчас вам объяснят. Велено задерживать, которые будут спрашивать.

-- Да где Немирович? Что с ним?

Младший дворник наклонился ко мне и шепнул:

-- Повешен. На Лисьем Носу. С кспроприятелями попался.

Немирович, архивная крыса, попался с экспроприаторами! Немирович -- самая теоретическая голова во всем Петербурге!

Поистине бытовое явление.

* * *

Долго я сидел дома. Соскучился. И решил навестить Лидочку, Лидочку Гусеву, "фею кукол", как мы ее называли за миниатюрный рост и кукольное личико.

В коридоре я встретил ее подругу. Забыл, как ее. Черненькая такая. Кажется, Полубояринова.

-- А я к Лидочке. Ну, как она? Здесь живет? По-прежнему с вами? И все небось такая же резвушка и вертушка? Помните, как она прокламации какие-то перевозила, героиня этакая маленькая! Сколько я тогда страху за нее натерпелся. Она дома -- Лидочка?

-- Если вы говорите о Лидии Александровне Гусевой, то она здесь не живет, и адрес ее ни мне, ни моим подругам неизвестен.

-- А где-бы мне узнать ее адрес?

-- В охранном отделении, в котором она служит.

Лидочка, "фея кукол", в охранном отделении! Милая резвушка, Лидочка --провокатор!..

Поистине бытовое явление.

1911