Первая леди Песни весила всего-то 35 кг. Одно слово - Пиаф, Воробушек! Но голос ее, даже без микрофона, наполнял Карнеги-Холл. Она могла фальшивить, прерываться, хоть петь слова из телефонного справочника, но у зрителей при этом всегда комок подступал к горлу.

Как эта невзрачная женщина, начинавшая уличной певичкой, не знавшая нотной грамоты, взрастила в себе уверенность, что "поднимется так высоко, что голова будет кружиться"? Вот некоторые ее приемы.

Если все время помнить о чудесах, которые случились в жизни, невольно поверишь в собственную избранность. Чудеса в детстве происходят с каждым, и часто это подсказка призвания. Когда Эдит было три года, она ослепла. В это время она жила... в борделе. Однако жрицы любви, закрыв дом свиданий, отправились в Лизье, чтобы в тамошнем соборе вымолить у святой Терезы здоровье для Эдит. Потом назначили день, 6-й после богомолья, когда зрение должно бы вернуться к девочке. Все так и случилось: первое, что Эдит увидела после четырехлетнего мрака, были клавиши пианино, на котором одним пальцем по слуху она наигрывала песенку. С тех пор Эдит твердо знала, что для нее ничего невозможного нет. И постоянно ставила свечи святой Терезе.

Если все, что ежедневно нам даруется, употреблять до донышка, то не возникнет тревоги о будущем.

Пиаф жила так, будто каждый ее день - последний. Даже когда была нищей, старалась потратить все, что заработала. Использованную посуду не мыла, а разбивала, загрязнившуюся одежду не стирала, а выбрасывала. Когда она родила дочку, то снимала гостиницу на 12 часов, чтобы ребенок поспал, а потом уходила с малышкой петь на улицу, не заботясь, где снова будет спать ее кроха. На следующий день она вновь зарабатывала и постепенно уверилась, что таков закон жизни: у человека всегда будет все необходимое. Когда ее гонорары стали доходить до миллиона с четвертью за концерт, она и их "спускала" молниеносно. В доме ее постоянно толклись люди, спали, ели, угощались вином. Порой она весь зал кормила мороженым. Букеты, что дарили ей на концертах, не забирала, а раздаривала.

Если женщина хоть на минуту остается без любви, она теряет кураж, пусть внешне все у нее выглядит благополучно. Пиаф жила по принципу непрерывающегося потока любви. Она не позволяла, чтобы ее бросили, и искала замену до разрыва. Едва кончалась одна любовь, начиналась другая. Ни один из тех, кого Пиаф выбирала, не мог перед ней устоять. В 47 она пережила свою самую последнюю любовь. Красавец грек Тео Сарапо, моложе Эдит на 20 лет, не замечал, что руки ее скрючены, что из-за болезней она выглядит 100-летней старухой. Тео женился на Пиаф и унаследовал ее огромные долги, зная о них заранее. Да и прежние мужчины не бросили умирающую Пиаф, все помогали, как могли.

Если одеваться не в "свои" цвета, это подрывает эмоциональный настрой. На сцене у Пиаф было одно платье - черное. Но любила она голубой цвет, носила его в ответственные моменты. Ее мужчины отличались голубыми глазами. И всем им певица дарила голубые костюмы.

Если розыгрыши входят в привычку, это тренирует способность всегда добиваться своего от других.

Розыгрыши Пиаф порой превращались в психодраму. Как-то она захотела, чтобы ее любовник, образец британской выдержки, дал волю чувствам и отвесил ей пощечину. Спровоцировать сангвиника никак не получалось.

Тогда Пиаф обратилась к Жану Кокто, и он написал по ее рассказу пьесу "Равнодушный красавец". Играли в ней Эдит и ее возлюбленный. По роли Пиаф получала пощечину каждый день. Пьеса была гвоздем сезона 1940 года. Благодаря ей Пиаф перестала бояться сцены и играла потом в театре и кино.

Если целенаправленно искать в жизни смешное, в душе невольно "поселяется" оптимизм. Эдит окружала себя теми, кто мог ее рассмешить. Могла ухохатываться над английским разговорником. "Ну кому может понадобиться фраза: "Женщина ждет моряка, который обещал вернуться к ней, когда станет капитаном?" Она пила вино, чтобы повеселиться, а не отключиться. Она надевала немыслимое платье и шла в питейное заведение, где заявляла, что она - Пиаф. Вне сцены ее не узнавали. Тогда она пела, пародируя самое себя. И все смеялись. Люди - над "какой-то чокнутой", а Эдит - что всех провела. С 1951 по 1963 год Пиаф пережила 4 автокатастрофы, 4 курса деинтоксикации, три гепатические комы, один приступ безумия, две белые горячки, 7 операций, 2 бронхопневмонии и отек легкого. В ней осталось 33 кг, она умирала от рака, но каждый день она смотрела новый фильм. И смеялась.