Кроссворд-кафе Кроссворд-кафе
Главная
Классические кроссворды
Сканворды
Тематические кроссворды
Игры онлайн
Календарь
Биографии
Статьи о людях
Афоризмы
Новости о людях
Библиотека
Отзывы о людях
Историческая мозаика
Наши проекты
Юмор
Энциклопедии и словари
Поиск
Рассылка
Сегодня родились
Угадай кто это!
Реклама
Web-мастерам
Генератор паролей
Шаржи

Случайные афоризмы

Зинаида Николаевна Гиппиус. Роман-царевич


Все авторы -> Зинаида Николаевна Гиппиус.

Зинаида Николаевна Гиппиус.
Роман-царевич

Оглавление

Глава седьмая. МУЖИЧИЙ БАЛ


Дорога, точно, пыльная. В дождь тут грязь по щиколотку. Народ попадался редко. Только за полуразваленным черным мостом, ближе к деревне, подвывающие тоны гармоники стали явственнее.


-- Ах, что это они играют? Что поют? Это они в деревне, значит? Может, хороводы водят?-- волновалась легкомысленная Габриэль.


-- Хороводов нет. Советую вам успокоиться,-- оборвал ее Сменцев, впрочем, не резко.


Встретилась пожилая баба с девчонкой. Спешливо месила пыль босыми ногами, сапоги, громадные, тащила в руках. Подоткнула подол "хорошего" платья.


-- Ты с праздника, Авдотья?-- спросил ее Роман Иванович, когда она ему низко, "в особину", поклонилась.-- С гостинцами?


Баба тотчас же радостно рассыпалась подробными, малопонятными для всех, кроме Сменцева, рассказами, торопливо стала развертывать смятый платок.


-- Пирожка несу. Пирожка не отведаете ли? Пирог-то хороший, с ягодами.


Звягинцев и барышни не знали, как будет тактичнее: отказаться или взять у бабы кусок белой, толстой непропеченной булки, из которой, в разломе, торчали две бледные изюмины.


-- Спасибо, Авдотьюшка, мы сыты, спасибо,-- сказал Сменцев.-- Неси гостинцы-то, дома, чай, рты найдутся. Да поторапливайся до ночи, путь не близкий.


Баба весело завернула опять свой пирог, распрощалась, накланявшись, и ушла.


-- Боже мой! -- взвизгнула вдруг Габриэль.-- Боже мой! Мертвый!


В сухой канаве около дороги, под кустарником, лежал вверх пузом матерый мужик. Борода с проседью, а лицо багровое, в фиолетовый цвет даже ударяло.


Над мертвецом наклонились.


-- Он дышит,-- сказал Звягинцев.-- Я боюсь, что это просто пьяный.


Сменцев нетерпеливо засмеялся.


-- Да и бояться нечего, напился и спит, ведь ясно же. Оставьте его. Не беспокойте.


Пошли. Габриэль вздыхала.


-- Какой ужас! А я думала -- убитый...


Куча девок в ярких кофтах, сшитых чуть не "по-модному", показалась на краю дороги. Девки по временам однообразно визжали какую-то песню, замолкая враз. Три парня шли за ними, шли не очень твердо, и тоже тянули свое. Один подыгрывал на гармонике.


Остановились. Девки расселись на пригорке, за канавой.


-- Что это они поют?-- заинтересовался Звягинцев.-- Подойдем -- перестанут, жаль.


Но веселые поселяне, видимо, не смущались. Частили себе свое и, кажется, одно и то же. Вот и слова уж можно разобрать:



Ты, сударушка, ништо,


Меня били ни за што,


Меня били не гораз,


В леву щеку восемь раз...



-- Ах ты, Господи,-- простонала Габриэль,-- ах, что они поют, что поют!..


А песня весело продолжалась:



Меня били, колотили


В три кнута, четыре гири...



И еще веселее подстегивала ее скрипучая икота гармоники.


-- Роману Ивановичу наше с кисточкой! -- заорал один из парней, когда компания господ, невольно ускоряя шаги, проходила мимо.-- А мы, значит, гуляем. По-хорошему нынче гуляем, не то чтобы что. По всей деликатности.



Проходил я верхом, низом,


У милашки дом с карнизом...



Другой парень, с гармоникой, подхватил и, кажется, некстати:



Я под лесенкой лежал,


Кверху ножичек держал...



Господа уже отошли, а все за ними неслась, прискакивая на тот же лад, гармоника и слова последней песни:



Я, мальчишечка, башка,


Не хожу без камушка,


Меня в Сибири дожидают,


Шьют рубаху из мешка.



-- Ну и глупые песни, нескладные, глупые, гадкие,-- обиженно шептала Габриэль, не смея почему-то сказать этого громко.


Роман Иванович предложил идти домой в обход. Предложил очень решительно. Поздно, солнце уже закатилось, да ему и некогда.


-- Право, ничего здесь достойного ваших наблюдений не увидите,-- сказал он Звягинцеву со своей чуть презрительной улыбочкой.-- Лучше я вас полями к дому проведу.


Собрались повернуть. Но откуда-то сразу, из-под спуска вероятно, на дорогу вынырнула кучка сильно пьяных мужиков, бородатых, уже не парней. Они шли по дороге вразброд, покачиваясь, и потому их казалось очень много. В золотистом вечернем свете, на зелено-золотистом поле, вырезывались они четко и темно. Что-то орали, но, подойдя вплотную, замолкли и приостановились.


Вдруг один, вглядевшись, со стремительностью, с нежданной порывностью кинулся в пыль, прямо в ноги Сменцеву. Размашисто перекрестившись, нырнул головой к земле и глухо завопил:


-- Прости!


Звягинцев растерянно пятился к канавке, Габриэль цеплялась за него. Литта с любопытством глядела на Сменцева.


-- Прости!


-- Бог простит,-- сказал Роман Иванович равнодушно и ясно.


Мужик поднял голову и, все еще стоя на коленях, опять перекрестился на Сменцева с умилением, как на икону.


-- И Бог, и ты прости!


-- И я прощу,-- так же ровно отозвался Роман Иванович, не двигаясь.


Мужик с усилием поднялся на ноги.


-- Ну то-то же. Слышали, ребята? Простил.


-- Слышали, чего. Он простит. Встрелся, значит, к часу тебе,-- нелепо гудели мужики.


-- Душа-то одна,-- совсем неожиданно заключил прощенный, ударил себя для чего-то по бокам, и все они гурьбой двинулись дальше.


Звягинцев и Габриэль были уже на боковой дорожке. Литта немного устала. Ее догнал Роман Иванович.


-- Испугал вас Федор-кузнец, Юлитта Николаевна?


Она отрицательно качнула головой.


-- Богомольный человек, о душе все думает, ну и пьяница здоровый,-- продолжал Сменцев.


Литта подняла глаза и сказала со злой насмешливостью:


-- Чего богомольнее! На вас крестится.


Но Сменцев точно не заметил насмешки.


-- С пьяного что ж спрашивать? -- произнес он спокойно и тотчас же прибавил, немного тише:


-- Я завтра уезжаю, Юлитта Николаевна.


Она ничего не сказала.


-- Вернусь через несколько дней, может быть, через неделю. Извиняюсь, что гостью мою здесь вам подкидываю. Да я уж говорил Алексею.


-- Вы не с ней уезжаете, значит?


-- Боже меня сохрани. Я ее не звал, за ее фантазии не отвечаю, да вы и сами видите, что с ней серьезных дел иметь нельзя. Останется здесь, так вы... если будете разговаривать...


-- Что -- я? -- резко обернулась к нему Литта.-- Что вы меня предупреждаете? Я не знаю ни ее, ни ваших дел, да, по правде сказать, и не желаю в них входить.


Она ускорила шаги, догоняя Звягинцева и Габриэль.


-- Какая вы вспыльчивая,-- говорил между тем Сменцев тихо, наклонившись к ней.-- Рассудите,-- увидите, что сердиться не на что. А я приеду, тогда как следует еще поговорим.


Добрели до дома уже почти ночью, в молчании. Даже Звягинцев как-то осел и сник. Ботинки, что ли, ноги натерли.


У самого крыльца Габриэль неловко отстала и обернулась к Сменцеву:


-- Так, значит, мне здесь быть, Роман Иванович?


И тотчас же почувствовала, что опять провинилась, нечего переспрашивать раз сказанное. Залепетала, путаясь:


-- Я понимаю, верно, письмо это... по письму... заставляет вас...


-- Письма, вами привезенного, я еще не читал,-- произнес холодно Сменцев.-- Прекратим теперь это таинственное совещание.


Габриэль осталась одна у крыльца Стройки. Вплелась в сени, а потом пошла блуждать по незнакомым коридорам. В этом доме все сразу точно проваливались, никого не отыскать.


Глава седьмая. МУЖИЧИЙ БАЛ



Оглавление:Глава первая. В БУРЕ И ГРОЗЕГлава вторая. СТРОЙКАГлава третья. К ЖЕНИХУ-БОГОМОЛЬЦУГлава четвертая. ВРАГ ИЛИ ДРУГ?Глава пятая. МУДРЫЙ ОБМАНГлава шестая. МУЖИЧИЙ УНИВЕРСИТЕТГлава седьмая. МУЖИЧИЙ БАЛГлава восьмая. ОТЕЦ ВАРСИСГлава девятая. ДОБРЫЙ СТАРИЧОКГлава десятая. ЧИСТЫЙГлава одиннадцатая. ЛЮБОВЬ -- ЗЛАГлава двенадцатая. БРАТГлава тринадцатая. ПРЕДЛОЖЕНИЕГлава четырнадцатая. ХУТОР ПЧЕЛИНЫЙГлава пятнадцатая. ТАМ И ЗДЕСЬГлава шестнадцатая. РАЗНЫЕ БУМАЖКИГлава семнадцатая. СТАРИКИГлава восемнадцатая. ДАЧА С БАШНЕЙГлава девятнадцатая. CALVAIRE {Распятие (фр.).}Глава двадцатая. ВВЫСЬГлава двадцать первая. БЛАЖЕННЫЙ БАЛАГАНГлава двадцать вторая. СПЕШКАГлава двадцать третья. ДЕВСТВЕННИКИГлава двадцать четвертая. "OUI"Глава двадцать пятая. КРЕПКИЕ ЛЮДИГлава двадцать шестая. "ПОСТРАДАВШИЕ"Глава двадцать седьмая. СВИДАНИЕГлава двадцать восьмая. БАРОНГлава двадцать девятая. ДВА МОНАРХАГлава тридцатая. ПЕРЕД СВАДЬБОЙГлава тридцать первая. "ОТ КАМЕНИ ЧЕСТНА"Глава тридцать вторая. ДО ДНАГлава тридцать третья. ПРОГРЕСС И ЭКСЦЕССГлава тридцать четвертая. ЕДИНАЯ ВЛАСТЬГлава тридцать пятая. ПОТОМ СКАЖУГлава тридцать шестая. ВМЕСТЕГлава тридцать седьмая. ЧЕРТГлава тридцать восьмая. НАЧАЛО НОВОГОГлава тридцать девятая. ЗОЛОТЫЕ ЦВЕТЫПРИМЕЧАНИЯ


Не пропустите:
Зинаида Николаевна Гиппиус. Яблони цветут (рассказ)
Зинаида Николаевна Гиппиус. Мисс Май (рассказ)
Зинаида Николаевна Гиппиус. Зеркала (повесть)
Зинаида Николаевна Гиппиус. Живые и мертвые (рассказ)
Зинаида Николаевна Гиппиус. Святая плоть (рассказ)


Ссылка на эту страницу:

 ©Кроссворд-Кафе
2002-2024
dilet@narod.ru