Кроссворд-кафе Кроссворд-кафе
Главная
Классические кроссворды
Сканворды
Тематические кроссворды
Игры онлайн
Календарь
Биографии
Статьи о людях
Афоризмы
Новости о людях
Библиотека
Отзывы о людях
Историческая мозаика
Наши проекты
Юмор
Энциклопедии и словари
Поиск
Рассылка
Сегодня родились
Угадай кто это!
Реклама
Web-мастерам
Генератор паролей
Шаржи

Случайный запрос

Александру Володину исполнилось бы 95


Биография
Русские писатели
Знаменитые Александры
Биографии писателей

Александр Володин Володин уникален и неповторим. Наверное, он самый лучший, самый тонкий драматург советского пространства второй половины ХХ века. Ну, может, еще Вампилов. Хотя судьбы у них разные. Александр Вампилов умер молодым (ему не было и 40), а Александр Володин прожил долгую-долгую жизнь. Видел всякое — и войну в том числе — и всегда был интересен, неповторим. В эти дни ему исполнилось бы 95.

Особенный был человек. Хотя внешне как раз ничего особенного. Впрочем, если вглядеться в его лицо…

А если еще вспомнить фильмы и спектакли, поставленные по его пьесам и сценариям, то и вовсе отпадет вопрос, почему Володина при жизни называли классиком, почему после его смерти сказали: «Как жить в Питере без Володина — непонятно…»


Как Проклова искала первых пионеров


Фильм Александра Митты по володинскому сценарию открыл нам не только дверь, но и Леночку Проклову. Если бы не этот сценарий, не было бы сумасшедшего отбора на роль девочки Танечки Нечаевой. Проклова не думала не гадала, что выберут именно ее. Она ведь на кинопробах выглядела законченной букой, на все вопросы Митты отвечала только «да» или «нет», в общем, держалась почти как партизан на допросе. Но что-то такое в ней все-таки было и определенно было что-то в володинском сценарии о том, как хорошая девочка вместе с «неуловимым мстителем» Витей Косых упорно искала первых пионеров. Проклова доискалась до того, что была признана лучшей киноактрисой 1965 года, а фильм прозвучал на фестивале в Венеции.


Как Мягков лечил зубы без боли


Историю о том, как врач по фамилии Чесноков обнаружил вдруг в себе дар лечить зубы без боли и что из этого вышло, придуманную Александром Володиным, экранизировал Элем Климов. Чесноковым стал Андрей Мягков, прикоснувшийся к врачебной профессии, стало быть, задолго до роли Жени Лукашина в «Иронии судьбы». По иронии судьбы в «зубных» похождениях усмотрели критику советской власти, положили фильм на полку, сделав всего 78 копий — ничтожный мизер.

Володину это было не в диковинку. На него набрасывались и после пьесы «Фабричная девчонка», и после «Пяти вечеров», ставших затем легендарными. Его обвиняли в мелкотемье. Рецензии назывались «Злобный лай из подворотни», «Что у них за душой?» и так далее. Хотя такую душу, как у Володина, поискать надо было. Какая чуткость, какое умение выявить в обыденном вечное, услышать поэзию жизни. При этом полное отсутствие позы, роскошь вести себя так, как велит эта самая душа. Мог послать надзирателей из ЦК матом. Отправил, говорят, записку министру культуры РСФСР после особенно бурного обсуждения: «Пишите сами!» Мог резко расстаться с любимым театром и уйти в кино, на телевидение — уйти в поисках радости. Более поздние «Две стрелы» — детектив каменного века, пьеса, которую собирался экранизировать сам Михаил Ромм, и данелиевская «Настя» проходили свой кинопуть куда более гладко, но с годами куда-то делась азартная радость от преодоления препятствий.


Как Доронина шла по Ленинграду и любила театр


Как определял Володин для себя понятие «радость»? Говорил, что радость — это работа. И женщины, воспоминания о них. Да, и выпить любил, но женщин любил больше, поэтому и женские типажи удавались ему всегда на славу.

Какой был спектакль в ленинградском БДТ по пьесе Володина «Старшая сестра»! Как блистала в роли главной героини божественная Татьяна Доронина! Переехав в Москву, Доронина сыграла Резаеву уже в кино. И хотя вечно недовольные критики называли фильм Натансона бледной копией товстоноговского спектакля, на Дорониной и Володине это не отразилось. Французский режиссер Клод Лелюш, посмотрев «Старшую сестру», сказал: «Текст мне непонятен, но как эта актриса идет по Ленинграду! Гениально — даже Софи Лорен так не смогла бы». А Доронина, как и Проклова, смогла стать лучшей киноактрисой года в СССР. И тоже благодаря Володину. В ее знаменитом монологе о театре сквозит володинская любовь и боль по отношению к этому «манящему чудовищу», способному моментально возвысить и растоптать: «Любите ли вы театр так, как я люблю его?..»


Как Басилашвили стал марафонцем


Из Володина: «Все больше вампиров, все меньше доноров, нехватка крови. Любящие люди сосут нас больше, чем все остальные, за это и любят».

Да, представьте себе: и загнанный в угол Бусыгин с его женщинами, и пропитавшийся алкогольными парами сосед Коля, и журналист Билл Хансен — это все герои, рожденные воображением Володина. Он сам говорил: «Марафон» — это обо мне. Я очень жалею женщин». Он совершенно искренне не понимал, как это можно сказать жене, что у него есть другая женщина и есть сын от этой другой… Гениальность «Осеннего марафона» в том, что Бусыгин — это не только Бусыгин и не только Володин, Бусыгин — это каждый из нас, а его женщины — наши женщины, его тупики — наши тупики, и попробуй вырваться, попробуй воспарить. И попробуй в личном клубке разобраться, если с одной стороны Гундарева, а с другой — Неелова, и обе такие (впрочем, я выбрал бы Неелову)!

Один из лучших сценариев Володина. Один из лучших фильмов Данелии. Хотя поначалу работа над картиной шла со скрипом, но с володинскими произведениями часто так бывало.


Как Ефремов открыл в себе Дон-Кихота


Хотя бывало и по-другому. Пьесу «Назначение» Володин утром прочел для «Современника», а вечером того же дня начались репетиции, в результате чего получился знаменитый спектакль с поразительным дуэтом Олега Ефремова и Евгения Евстигнеева. Спустя годы «Назначение» воскресло на телевидении, и другой талантливый дуэт — Андрея Миронова и Александра Калягина — уже правил бал. А постаревший Ефремов долго не мог расстаться с Володиным и, возглавив МХАТ, первым делом поставил его пьесу «Дульсинея Тобосская» и сыграл Дон-Кихота. А «Назначение» до сих пор нет-нет да и показывают по ТВ.


Из Володина:


 Телеканалы и телевопросы.
 Попробуй-ка найди на них ответ!
 Вот: «Что такое счастье?»
 Все непросто.
 «Ты счастлив?»
 «Да».
 «А если честно?»
 «Нет».

Как Михалков спаивал драматурга


Володин и сам был Дон-Кихотом, бессребреником, совершенно не думающим, что скажут о нем люди. Он мог приехать в город, где шел спектакль по его пьесе, в стоптанных туфлях и брючках, подпоясанный не ремнем, а какой-то бечевкой. Встречающие официальные лица падали в обморок прямо на перроне. Вместе с тем он был героем, фронтовиком, орденоносцем, учительствовал до поступления в Институт кинематографии, но война, именно война оставалась его главным учителем.

«Пять вечеров» — одно из лучших его созданий. Пьеса не о войне, но вся проникнута надеждами и разочарованиями этой самой Великой Отечественной. Глубоко лиричная пьеса, не лишенная иронии, умная, настоящая. Так о любви мало кто писал.

А между тем Володину было стыдно за это сочинение, он считал «Пять вечеров» мелкой, сырой, неудачной пьесой. Скрывался от Товстоногова, когда шла работа в БДТ, потом со стыда принес в театр ту самую песенку, ставшую знаменитой: «Миленький ты мой…»

В результате получился блистательный спектакль с удивительным актерским ансамблем, с неповторимыми Зинаидой Шарко и Ефимом Копеляном, молодыми Кириллом Лавровым и Людмилой Макаровой. Товстоногов говорил, что ставит волшебный спектакль, волшебным он и получился — вошел в историю советского театра.

А через много лет «Пять вечеров» тронули даже удачливого Никиту Сергеевича Михалкова, и молодой режиссер решил заполнить вынужденную паузу между съемками «Обломова» работой над старой володинской пьесой — да так ее заполнил, что снял всего за 25 дней одну из лучших своих картин. Володин и здесь сопротивлялся, не хотел писать сценарий, Михалков чуть ли не обманом завлек его в Пущино, где писателя вначале накормили и, естественно, напоили, а потом в буквальном смысле слова заперли, сказав, что не выпустят, пока он не напишет новый вариант «Пяти вечеров».

Он, конечно же, написал, а Людмила Гурченко и Станислав Любшин сыграли пронзительную историю любви в стиле ретро среди всех этих слоников и салфеточек, первых телевизоров и причесок под названием «ветер фестиваля» или «плюнь мне в ухо».

Историю, которая была историей самого Александра Володина и его жены, они так же расставались в войну и так же встретились после, и даже слова были, кажется, те же…

Последние продиктованные слова Александра Володина: «Предстоят длинные войны, которые и сами одна за другой уйдут в прошлое. Но все сбудется, обязательно сбудется».

Он никогда не носил галстуков. С этой «удавкой» его видели два раза в жизни: один раз, когда получал престижную премию «Триумф» (да и то галстук был с чужой шеи, а сам триумфатор явился на светский раут в джинсах и пиджачке), второй — когда его хоронили.

В последние свои дни на земле он почти не смотрел телевизор, почти не читал, только слушал музыку. Услышим и мы пронзительную музыку пьес, прозы и стихов Александра Володина:


 Простите, простите, простите меня!
 И я вас прощаю, и я вас прощаю.
 Я зла не держу, это вам обещаю.
 Но только вы тоже простите меня.
 Забудьте, забудьте, забудьте меня!
 И я вас забуду, и я вас забуду.
 Я вам обещаю, вас помнить не буду,
 Но только вы тоже забудьте меня.
 Как будто мы жители разных планет.
 На вашей планете я не проживаю.
 Я вас уважаю, я вас уважаю,
 Но я на другой проживаю. Привет!


СЕРГЕЙ ПАЛЬЧИКОВСКИЙ
Первая крымская N 512, 14 ФЕВРАЛЯ 2014/20 ФЕВРАЛЯ 2014


Добавить комментарий к статье




Биография
Русские писатели
Знаменитые Александры
Биографии писателей


Ссылка на эту страницу:

 ©Кроссворд-Кафе
2002-2024
dilet@narod.ru