До сих пор широко распространено мнение, что радио изобрел замечательный русский ученый Александр Попов, а итальянец Гульельмо Маркони бессовестно скопировал его изобретение, за что и получил Нобелевскую премию. В действительности история великого открытия куда сложнее.

В конце 40-х годов в СССР с большой помпой прошла кампания по борьбе с космополитизмом, преклонением перед Западом и низкопоклонством, в ходе которой объявили, что радио изобрел вовсе не Маркони, а русский ученый Александр Попов.

В 1950 году был даже снят художественный фильм «Александр Попов», который получил Сталинскую премию. В одном из эпизодов картины русский ученый в ответ на униженную просьбу маленького суетливого итальянца: «Мне нужны ваши знания, ваш талант, ваш опыт, я ничего не пожалею для науки» — гордо ответил: «Не смейте говорить о науке! Вы видите в ней только средство для наживы. Вы беззастенчиво присвоили чужое изобретение и торгуете им. Очевидно, это и есть ваше призвание!»

Александр Попов действительно встречался с Гульельмо Маркони в 1902 году на борту итальянского крейсера «Карло Альберто», они несколько часов обсуждали технические вопросы беспроводной связи, после чего расстались, испытывая друг к другу большое уважение.

Зачем же авторам фильма потребовалось переворачивать все с ног на голову и почему отстаиванию научного приоритета русского ученого было уделено повышенное внимание?

Кто у кого позаимствовал идею?

Заслуги Александра Попова в изобретении радио несомненны. Сохранились свидетельства о том, что 7 мая 1895 года на заседании Русского физико-химического общества он произвел первый публичный прием и передачу радиосигналов на расстояние около 60 метров. Первые сообщения об этом появились в газете «Кронштадский вестник». В ноябре Попов опубликовал в журнале Русского физико-химического общества статью с описанием научной аппаратуры и результатов исследований.

Что касается Маркони, то первые публичные демонстрации беспроводной связи были проведены им лишь в 1896 году.

Выходит, ответ на вопрос о том, кто изобрел радио, очевиден? Однако в своей статье Попов писал: «В начале 1895 года я занялся воспроизведением некоторых опытов Оливера Лоджа над электрическими колебаниями с целью пользоваться ими на лекциях». Иными словами, Александр Попов лишь усовершенствовал аппаратуру британского ученого (статья Лоджа, опубликованная в английском журнале «Электрик», была получена Поповым осенью 1894 года). Тогда изобретателем радио следует считать Лоджа, который летом 1894 года продемонстрировал публике эксперимент по трансляции сигнала на расстояние 150 ярдов? И снова не совсем так. Англичанин, в свою очередь, использовал изобретение под названием «радиокондуктор» французского ученого Эдварда Бранли. Кстати, именно Бранли ввел в научный оборот термин «радио» (в переводе с латинского языка — «излучение). Может, он является изобретателем беспроводной связи, а заодно и Никола Тесла, который в 1893 году создал радиоантенну?

Но их достижения основывались на опытах немецкого ученого Генриха Герца. Его книга, возвестившая об открытии электромагнитных волн, вышла в свет еще в декабре 1888 года. По справедливости именно его следовало бы считать изобретателем радио, однако Герц всего лишь опытным путем доказал теорию английского физика Джеймса Максвелла. Тот, в свою очередь, основывал свою теорию на экспериментальных работах Майкла Фарадея. Углубляясь во тьму веков, нельзя не упомянуть о французском ученом Андре Ампере, создавшем теорию магнетизма.

То есть, по сути, каждый изобретатель или ученый стоит на плечах своих предшественников, а потому честь научного открытия принадлежит не только одному человеку. Вдобавок очень часто бывает, что открытие совершают ученые разных стран, причем почти одновременно. Точно сказать, кто из них был первым, практически невозможно, да в этом и нет никакой необходимости. Главное — человечество сделало еще один шаг на пути к познанию мира.

К тому же этот шаг никогда не бывает последним.

Не успели затихнуть споры о том, кто же первым изобрел беспроводную связь, как выяснилось, что радио — это не азбука Морзе, а речь и музыка. Уже в декабре 1906 года американский профессор Реджинальд Фессенден устроил первую в истории радиопередачу из собственного дома. По случаю Рождества он сыграл на скрипке элегию Шарля Гуно «О, святая ночь», а затем прочел отрывки из Библии.

Прошло еще несколько лет, и наступила эпоха телевидения, а затем и мобильных телефонов, по сравнению с которыми аппараты Лоджа, Попова и Маркони выглядят доисторическими реликвиями.

На химеру денег не дали

Но ошибаются те, кто считает, будто великие открытия сразу воспринимаются человечеством на ура, а авторов этих открытий буквально носят на руках. Зачастую и сами ученые не видят необходимости в том, чтобы реализовать собственные открытия. Например, Оливер Лодж в ответ на вопрос, не намеревается ли он использовать свое открытие для усовершенствования телеграфа, ответил: «Я ученый, а не какой-нибудь почтмейстер». Если ученые берутся за практическое дело, например, внедрение открытий в повседневную жизнь, то, как правило, сталкиваются с большими затруднениями. Так, на прошении Александра Попова предоставить средства на продолжение исследований радиосвязи морской министр написал резолюцию: «На такую химеру отпускать денег не разрешаю». Примерно такой же ответ получил и Эрнест Резерфорд, в результате чего вынужден был отказаться от дальнейших исследований беспроводной сигнализации.

В том, что «пробить» это открытие сумел Гульельмо Маркони, нет ничего удивительного — он был сыном богатого итальянского землевладельца и особых проблем с деньгами не испытывал. К тому же Маркони отдаленно представлял проблемы, с которыми ему предстояло столкнуться, а потому был полон энтузиазма. Правда, его образование ограничивалось начальной школой, которую он окончил с большим трудом. Попытки родных протолкнуть безмозглого повесу сначала в морскую академию, а затем в Болонский университет оказались безуспешными. Так бы и пропал Гульельмо Маркони в безвестности, если бы однажды он не заглянул к соседу — профессору физики Аугусто Риги, который в это время опробовал аппарат конструкции Оливера Лоджа. Юноша был совершенно потрясен эффектом передачи сигнала на расстояние и с жаром принялся за эксперименты. Едва научившись пользоваться аппаратом, Маркони отправился в итальянское почтовое министерство, предложив его руководству заключить с ним договор о конструировании систем беспроводной связи по всей стране. Самонадеянному юноше, как и следовало ожидать, дали от ворот поворот.

Другой бы бросил это дело, но Маркони проявил настойчивость и упорство.

В 1896 году 22-летний юноша отправился в Англию, где, по его мнению, люди были более восприимчивы к техническим новшествам. Однако и там первые попытки Маркони продемонстрировать возможности его аппарата вызвали лишь насмешки. Одна газета написала: «К нам приехал итальянец с шарманкой, но без обезьяны». Гульельмо Маркони смекнул, что для покорения Туманного Альбиона следует заручиться поддержкой британской прессы. Каким образом он этого достиг, история умалчивает, но вскоре все лондонские газеты запестрели сообщениями о выдающихся успехах Маркони, который оказался вовсе не итальянцем, а наполовину ирландцем (это было действительно так).

На волне популярности Гульельмо Маркони оформил патент (Оливер Лодж, узнав об этом, был весьма раздосадован) и создал «Компанию беспроволочного телеграфа и сигналов». Однако государственные ведомства Британии все еще относились к его аппарату настороженно. Помог случай. Принц Уэльский (будущий король Эдуард VII) на новогоднем балу в Париже упал и повредил колено. Выздоравливать он предпочел на своей яхте «Осборн». Маркони неведомыми путями вышел на королеву и предложил ей установить с яхтой прямую связь. Королева была в восторге, и с этого момента перед Маркони открылись все двери.

Даже критики Гульельмо Маркони не отрицают то, что он сделал для популяризации радиосвязи больше, чем кто-либо другой, причем по тем временам его технические достижения никто не мог повторить. В 1896 году им была достигнута дальность радиосвязи 3 км, через год — 21 км, еще через полтора года — 70 км, в начале 1901 года — 300 км. В конце года Маркони установил радиосвязь через Атлантический океан, что считалось совершенно невозможным ввиду кривизны Земли. Но Маркони наивно полагал, что электромагнитные волны могут проходить через грунт и воду, а потому со свойственным ему энтузиазмом взялся за дело. В результате, находясь на острове Ньюфаундленд (Канада), он услышал отраженный от ионосферы телеграфный сигнал S (три точки кода Морзе), переданный через Атлантику из Англии.

Исследователи до сих пор гадают, как ему это удалось, ведь Маркони так и не удосужился изучить физику — своему приятелю он смущенно признался: «Я одно не могу понять — как это все работает!» Впрочем, Маркони привлек к делу талантливых инженеров, в том числе Джона Флеминга, который учился в Кембридже у великого Максвелла.

Тем не менее изобретатель телефона Александр Белл, узнав о трансатлантическом сеансе связи, сказал: «Я сомневаюсь, что Маркони это сделал. Это невозможно». Томас Эдисон, напротив, воскликнул: «Я поражен и хотел бы встретиться с этим молодым человеком, у которого хватило дерзости на пересечение Атлантики электрической волной».

В 1907 году Маркони открыл первую трансатлантическую службу беспроводной связи.

«Принес ли я миру добро?»

Гульельмо Маркони неоднократно выдвигался на Нобелевскую премию по физике, причем трижды при жизни Александра Попова, который умер в 1906 году. А вот Попова Российская академия наук не номинировала на эту награду ни разу. Даже после перепечатки в российской прессе в январе 1900 года сообщения из шведской газеты о том, что в числе претендентов на Нобелевскую премию фигурирует «телеграфирование без проводов по системе Маркони», никто в России не спохватился, с какой стати итальянский предприниматель претендует на научный приоритет в открытии радио. Премия была присуждена Маркони лишь в 1909 году, причем он разделил ее с немецким физиком Фердинандом Брауном, усовершенствовавшим аппарат Маркони. Заключение Нобелевского комитета гласило: «Главное (помимо неукротимой энергии, с которой Гульельмо Маркони шел к поставленной цели) было достигнуто, когда ему удалось воплотить всю систему в виде компактной, пригодной для практического использования конструкции».

В Италии популярность Маркони была настолько велика, что в годы Первой мировой войны он даже был назначен командующим военно-морским флотом. В 1923 году премьер-министр Муссолини назначил Маркони президентом Итальянской академии наук, однако предприниматель предпочитал постоянно находиться на своей яхте Elettra, которую он превратил в плавучую лабораторию. Его исследования в области коротковолновой телеграфии привели к тому, что в 1928 году Маркони удалось развернуть международную сеть коммерческих коротковолновых телеграфных станций. В 1934 году он продемонстрировал микроволновый радиомаяк для навигации в открытом море.

Но вскоре Маркони уединился на своей вилле в Италии, где и умер в июле 1937 года в возрасте 63-х лет. В этот день по всему миру на 2 минуты замолчали радиостанции, отдавая Гульельмо Маркони последние почести. Рассказывают, что перед смертью он мучился вопросом: принес ли я миру добро или только добавил страха?

Распространено мнение, что кампания по очернению Гульельмо Маркони проводилась в СССР из идеологических соображений, так как по настоянию Муссолини он вступил в фашистскую партию и даже был членом большого совета этой партии. Но в действительности причины лежали глубже. Во всем мире в те годы складывалась международная система авторского права. Вкратце она заключается в следующем: если ваш соотечественник что-то изобрел, то все прочие страны мира должны платить вам за использование этого изобретения. Впервые научный приоритет Маркони был подвергнут сомнению не в СССР, а в Америке. В 1943 году Верховный суд США признал изобретателем радио Николу Теслу, который по счастливому совпадению обстоятельств был американским гражданином. В ответ на это в СССР вспомнили об Александре Попове. Франция торжественно заявила, что изобретателем радио был не кто иной, как французский ученый Эдуард Бранли. В ФРГ подняли документы, из которых неопровержимо следовало, что радио изобрел Генрих Герц. Даже Индия не осталась в стороне, заявив, что на самом деле первую беспроводную связь осуществил индийский физик Джагадиш Чандра, причем это событие произошло еще 1894 году. Так что вполне может случиться, что вскоре у каждой уважающей себя державы, включая африканские, будет свой изобретатель радио, который сделал это раньше других. Однако это не повод для того, чтобы забывать, как все было в действительности.