Клявшаяся и божившаяся, что больше никогда не снимется в кино обнаженной, Джессика Альба все же разделась у Роберта Родригеса в его трэше «Мачете». Правда, подано все было деликатно, сбоку, так что грудь принимавшей душ актрисы, не говоря обо всем остальном, зрители так и не увидели. Сама Джессика, впрочем, отмахивается, заявляя, что это к лучшему – дескать, самой собственный бюст после родов разонравился.

Всё детство валялась в больницах

– Тебя часто называют самой красивой женщиной мира. Ты, наверное, была звездой в своем лицее?

– Не помню такого. Никто не оборачивался мне вслед, все меня избегали. Я была очень скромной – дома так воспитывали. У меня были страшные зубы, как у косули, и техасский акцент, который резал уши, словно нож (смеется). Я бесконечно долго болела, редко ходила заниматься – чаще валялась в больнице. Доходило до смешного: одноклассники вообще забывали о том, что я есть. И жутко удивлялись, когда после длительного отсутствия появлялась в классе: типа как ты тут оказалась-то?

– Твой отец по происхождению мексиканец. Страдала из-за этого?

– Это правда, временами я чувствовала себя белой вороной. Ведь ходила на занятия с холеными папенькиными детками, которые считали, что мексиканцы не могут быть никем, кроме как садовниками или уборщиками мусора.

– Приходилось подстраиваться?

– Я не хотела этого, но и бунтовщицей не была. Наверное, просто из-за болезней сил не хватало или действительно отец – он служил в ВВС – воспитывал так, что сперва стоит чему-то научиться, а уж потом делать все, что тебе в голову взбредет. Когда мне было 13 лет, я не хотела курить с другими девочками и гулять по ночам, чем вызывала кривые усмешки и шуточки в свой адрес. Но, думаю, даже если бы мое отношение к этим развлечениям изменилось, навряд ли у меня был бы шанс – болячки ко мне так и липли. Так что отец сопровождал меня, чтобы по дороге со мной ничего не случилось. Я даже обедала в комнате медсестер.

Я идеально подхожу мужикам

– И все же постепенно стала красавицей…

– Это случилось ближе к шестнадцати годам. Но я не могла в такое поверить и долго не ценила свою внешность. Даже скучала по тому времени, когда была смешной.

– Что ты больше ценишь – внешнюю красоту или ум?

– Ни то, ни другое. Предпочитаю впечатлить мужчину кулаками, нежели своей красотой, – уверила Джессика Альба Entrevue. – Я знаю, что они любят то, что видят, когда смотрят на меня. Но быть сексуальной – это просто моя роль. Часть работы, я бы так сказала.

– Ты сама делаешь в кино все трюки или предпочитаешь каскадеров?

– Нет ни одной актрисы, которая могла бы сделать то, что делаю я – и на экране, и в жизни. Даже актеры – и то не все (смеется). Я знаю минимум четыре способа, как набить морду практически кому угодно – кто еще сможет таким похвастаться? (Смеется.)

– Хочешь сказать, что в тебе скрыт мужик?

– Нет. Только то, что я – девушка, идеально подходящая мужикам. У меня очень много общего с ними. Пью вино, пью пиво, разговариваю о спорте, ношу джинсы, а не сумасшедшие каблуки – вот то, что я предпочитаю. Гламурная девчонка – это не про меня: я не очень-то люблю платья и не падаю в обморок при виде пары новых туфель.

– Может, ты и секс-символа в себе не видишь?

– Я себя вижу больше драчуньей, чем секс-символом. Мое тело перенесло столько всего за 29 лет, что я давно уже перестала им восхищаться. Особенно после того, как два года назад родила дочку Онор Мари. Тут целлюлит, там что-то обвисает – до родов я совершенно точно была куда привлекательнее, нежели сейчас.

Деньги делают счастливой

– Все твои мужчины были очень разными. Но при этом твой муж Кэш Уоррен не относится к числу первых красавцев.

– Предпочитаю скромных, немного чудаковатых… Я всегда вляпывалась в отношения с мужиками, которые были намного старше. Кэш в этом смысле исключение, ему всего на два года больше, чем мне. К красавцам у меня выработался иммунитет – наверное, потому что такой тип никогда не обращал на меня внимания прежде, когда я еще не считалась знаменитостью.

– Пойдешь ли ты еще дальше, чем в фильме «Мачете», и покажешь ли всю себя полностью обнаженной на экране?

– Нет. Я и прежде говорила, и сейчас повторюсь: носить соблазнительное белье – да, но быть полностью голой на экране – для меня это невозможно. У Роберта Родригеса вы думаете что увидели? Я не раздевалась в кадре – стояла под душем одетой, просто по сюжету героиня должна быть обнаженной, вот компьютерщики и стерли мое нижнее белье. Сейчас это – проще некуда. Против такого я не выступала – это все равно что использовать в сексуальной сцене дублершу.

– Признайся: что тебе больше нравится в жизни звезды?

– Делать деньги, а уже они делают меня счастливой. Мне никто никогда не помогал. Любой подросток, которого угнетали, должен понимать, что он может взять контроль над своей жизнью и преуспеть.