К 135-летию со дня рождения Микалоюса Чюрлениса

Его называют гениальным изобретателем в живописи. Истоки этой гениальности — мудрость стихийного философа, прозревающего Время, стремящегося отразить бесконечность Вселенной. И хотя творческая жизнь живописца была очень коротка — всего шесть лет, за этот "миг" им создано около 400 картин, признанных шедеврами. Картин загадочных, волнующих, цепко берущих за душу. Их глобальность, космичность — свидетельство "вневременности" взгляда художника. Преисполненные невыразимой Тайны, они никому не открываются с первого взгляда. А загадка — лучший стимул для зрительского интереса. Это значит — он Художник навсегда.

Он говорил: "Я полечу в далекие миры, в край вечной красоты, солнца и фантазии, в заколдованную страну". Этот стремительный полет и определил весь ход его такой короткой, но насыщенной жизни. Даря людям феерические миры, наполненные неисчерпаемым богатством средств выразительности, "нездешних голосов", Чюрленис открыл для живописи полифонизм идей. Он призывает нас "увидеть" звуки мира и "услышать" его краски. В этом он стал таким же новатором, как Достоевский в литературе. Ведь он был и музыкантом, и художником, и поэтом. Даже самые утонченные и привередливые "гурманы от эстетики" считают, что его мечта о "синтезе искусств" нашла в его лице едва ли не лучшее воплощение. Общепризнано, что Чюрленис — уникальное явление в мировом искусстве. Ромен Роллан, восхищаясь его "музыкальной живописью", назвал его "Колумбом нового духовного континента", первопроходцем неведомых доселе миров.

Жить во славу искусства

Микалоюс Константинас Чюрленис родился 22 сентября 1875 года в литовском городе Варена. Три года спустя семья перебралась в Друскининкай. Здесь его отец служил в костеле органистом, а мать вела хозяйство и растила детей. Первые уроки музыки он получил от отца и к семи годам знал нотную грамоту, свободно играл с листа. Мать, владевшая немецким, польским, литовским языками, знала множество песен и любила петь, увлекая детей. В эти годы в маленькой деревушке Друскининкай, ставшей модным курортом, известным своими минеральными водами, собираются приезжие любители музыки и с интересом слушают игру маленького вундеркинда.

Спустя время его рекомендуют князю Михалу Огиньскому (внуку композитора), страстному меломану. В его оркестровой школе 13-летний мальчик учится играть на флейте и делает свои первые робкие опыты в сочинении музыки. В 1894 году в Варшаве он был зачислен студентом фортепианного класса Музыкального института (впоследствии — Варшавская консерватория). Здесь он учится композиции, увлекается историей и естественными науками, современной и классической философией. В литературе ему ближе всего Достоевский, Гюго, Гофман, По, Ибсен.

В 1899 году он с отличием оканчивает институт, а осенью 1901 года становится студентом Лейпцигской консерватории. Впервые покупая краски и холст, молодой музыкант всего лишь ищет какое-то развлечение на праздники и чувствует угрызения совести из-за марок, истраченных "на такие пустяки". Однако, посещая частные рисовальные классы, он не на шутку увлекается.

В 1904 году он поступает в Варшаве в новое высшее учебное заведение — Школу изящных искусств. Тогда она была храмом символизма, ставшего знаменем искусства периода "Молодой Польши", испытывающей эйфорию от предчувствия свободы и национального утверждения. И сам Чюрленис отождествлял себя с этим движением, пока спустя несколько лет не проникся уже литовскими проблемами. Ведь из тогдашней переписки понятно, что родным языком художника был польский.

После подавления волнений 1863 года на польско-литовской территории шел процесс "прессования" литовской национальной культуры. В 1904 году была разрешена литовская пресса, и на волне революционных событий 1905—1906 годов начинается литовское национальное возрождение. Затем — январское варшавское восстание 1906 года. Именно эти события подвигли Чюрлениса посвятить все свои последующие работы Литве. И когда весной была устроена выставка Варшавской художественной школы в стенах Петербургской академии художеств, его полотна вызвали особый интерес. В конце 1906 года он отправляется в Вильнюс (тогда Вильно), где становится организатором первой литовской художественной выставки, сыгравшей роль едва ли не "художественного детонатора" в культурно-национальном возрождении Литвы. Избранный членом правления Литовского художественного общества, Чюрленис навсегда переселяется в Вильнюс.

В его лице культурно-просветительское движение Литвы получило не только первого профессионального композитора, наиболее яркого живописца, но также и публициста, ярого защитника насущных проблем культурного возрождения. Он составил сборник народных песен, организовал в Вильнюсе литовский хор, став его руководителем. Отныне его имя тесно связано с первыми шагами "литовского ренессанса".

Осенью 1908 года, уже в Петербурге, самое близкое участие в его судьбе приняли художники "Мира искусств" — Добужинский, Бенуа, Сомов, Лансере, Бакст, редактор журнала "Аполлон" Маковский. Чюрленис "попал в яблочко" тогдашних идеалов Серебряного века, изысканного эстетства российской belle epoque на излете имперского "интеллектуального монументализма".

В начала века утверждался принцип взаимодействия и взаимопроникновения искусств, тенденция к расширению традиционно замкнутых границ жанров. В это время "мирискусники" успешно работали в крупнейших театрах Петербурга, Москвы, в парижской антрепризе Сергея Дягилева. Художественный Петербург познакомился также и с Чюрленисом-музыкантом: наряду с пьесами Скрябина и Метнера на выставках исполнялись и его произведения. Тогда он задумывает создание национальной оперы, построенной на фольклорных мотивах, — "Юрате — королева Балтики". Сценарий пишет София Кимантайте, его жена, а он сочиняет музыку и делает эскизы декораций. Опера, увы, так и осталась незаконченной. Сохранились отдельные музыкальные фрагменты, наброски декораций.

Творческий подъем, гигантское напряжение, подвижничество... Организм не выдерживал каждодневного самоограничения. Его посещают приступы душевного расстройства. Его увозят в Варшаву, в клинику для душевнобольных. Короткая записка осени 1910-го с поздравлениями жене и родившейся дочери Дануте была последним его письмом. 10 апреля 1911 года, уже в Друскининкае, Чюрленис умирает. Тогда, сравнивая его с Врубелем, умершим за год до этого, Добужинский писал, что оба они, "одиночки в искусстве", были обречены на подобный финал. Господь Бог, наделяя избранных беспредельными возможностями, возлагает на них и соответствующие испытания...

После кончины Чюрлениса устраивают выставки его работ в Петербурге, Москве, Вильнюсе. Его картины выставляются на Второй международной выставке постимпрессионистов в Лондоне. В концертах исполняют его музыку, о нем пишут серьезные статьи, публикуют книги. Имя его начинают с уважением произносить в широких кругах интеллигенции. Закончилась жизнь Чюрлениса-личности, началась жизнь Чюрлениса-легенды.

Поверить в себя

Как и подобает пантеисту чистейшей воды, свое творчество он посвятил обожествленной природе, то кроткой, улыбающейся, то гневной, помрачневшей, карающей. "Он не радует. Он — трагик, а не пессимист", — писал Бенуа, объясняя его бегство в область метафизики. А главное, как считают критики, вовсе не факт, что он желал, чтобы его "арт-сновидения" стали реальностью...

Обретая "человеческое измерение", полотна Чюрлениса рассказывают о нашей внутренней сущности. Отсюда их дерзкая смелость и одновременно — смутность, недоговоренность. Они перекликаются с образами, созданными его единомышленниками. Король Лир, Дон Кихот — не портреты чудаков, а "зеркало" для всех грядущих поколений. Избавленные от обременительных реалистических деталей, его картины несут катарсис — очищение и исцеление души через очарование искусством как альтернативу ее загрязнению от восприятия реальности. И становятся инструментом самопознания.