Кроссворд-кафе Кроссворд-кафе
Главная
Классические кроссворды
Сканворды
Тематические кроссворды
Игры онлайн
Календарь
Биографии
Статьи о людях
Афоризмы
Новости о людях
Библиотека
Отзывы о людях
Историческая мозаика
Наши проекты
Юмор
Энциклопедии и словари
Поиск
Рассылка
Сегодня родились
Угадай кто это!
Реклама
Web-мастерам
Генератор паролей
Шаржи

Новости

Атаман войска Донского. Матвей Платов


Биография Платова
Биографии военных

О подвигах атамана Матвея Платова на Дону сложено немало песен. В одной из них он даже попадает в плен к французам, и над ним, бедным, «неверные» надругались — «с живого кожу сняли, соломой набивали, на добра коня сажали, к великому государю отправляли». Ничего подобного, конечно, не только не было, но и не могло быть: ни в какой плен Платов никогда не попадал, да и французы все-таки не варвары, и такой изощренной жестокости за ними в начале XIX века не водилось. Фольклорным персонажем выглядит он и в широко известном сказе Н.С. Лескова о тульском Левше, который «аглицкую нимфазорию» сумел подковать. Тут донскому атаману отведена роль наперсника Александра I. Платов один сопровождал императора в путешествии в Англию и безуспешно пытался возражать государю, преклонявшемуся перед западными диковинами, утверждая приоритет русских мастеров. А вернувшись в Россию, «лег дома на досадную укушетку, да так все и лежал да покуривал Жуков табак без перестачи».

И казачьи песни, и лесковский сказ создали трогательный и героический образ Матвея Платова, но в реальности это все же был несколько иной, хотя и ничуть не менее замечательный человек. Ну, например, нетрудно представить его в казачьем облачении с пикой или саблей в руке. А в мантии и шапочке почетного доктора права Оксфордского университета? Между тем и такой факт имел место.

Но, конечно, биография атамана по большей части связана с воинской службой, походами и сражениями. Она, по преданию, и началась-то с того, что отец Иван Федорович надел на Матвея свою шапку и посадил в седло, когда у ребенка прорезался первый зуб. Такова была старинная традиция приобщения к казачеству. То есть настоящий казак должен сесть на коня еще до первого своего шага по земле и до первого произнесенного слова. А первыми словами малыша были «пу!» — стрелять и «чу!» — ехать. И в три года он уже сам ездил по двору, а в пять — участвовал в ребячьих скачках. Детство проходило в донской столице Черкасске, где жил Иван Федорович и откуда он выезжал на сторожевую службу в разные края — от Прибалтики до Грузии, а также на Семилетнюю войну в Восточную Пруссию. В семье, где у Матвея было еще трое братьев, да и в городке чтили традиции — ребята готовились к будущей воинской службе, участвуя в военных играх, забавах, состязаниях и даже маневрах. Прислушивались к рассказам бывалых рубак, к песням и сказаниям, которые звучали на праздниках, с малых лет знали писаные и неписаные казачьи законы. Уже в раннем возрасте Матвей овладел грамотой. А двенадцати лет его взяли на службу в войсковую канцелярию, где он, читая старинные акты, знакомился с документами — приказами, донесениями, письмами, изучая опыт боев и жизнь Войска Донского в мирное время. И тем самым дополнял образование, расширял кругозор. Но подросток охотно предпочел бы тихой канцелярской жизни непосредственное участие в походах и сражениях. Прошло несколько лет, и желание его осуществилось. Началась очередная война с Турцией за ликвидацию разбойничьего гнезда — Крымского ханства. Матвей отбыл на своем коне в действующую армию. Вскоре он произведен в есаулы и участвует в штурме Перекопа. За успешные действия в сражении под Кинбурном получает чин войскового старшины и полк — под свое командование. В двадцать лет.

Полк перебрасывают на Кубань, и там, у реки Калалах, удерживая слабо укрепленный лагерь, молодой командир сумел вместе со своими казаками выдержать и отбить восемь татарских атак, пока дождался подкрепления и совместно с ним разгромил превосходящего противника.

Главными этапами этого пути стали войны, которые Россия вела против Наполеона, но и до них казаки Платова не раз участвовали в больших и малых сражениях под водительством Потемкина, Суворова и Кутузова, одерживая победы и покрывая себя славой. Их путь лежал через штурмы крепостей Очаков, Аккерман, Бендеры. За участие во взятии Измаила Матвей Иванович был произведен в чин генерал-майора и награжден орденом Святого Георгия 3-й степени. После победного завершения военных действий Потемкин вызвал Платова в Петербург и представил Екатерине II.

Кончина императрицы в 1796 году привела к тяжелым испытаниям для многих ее любимцев. Опале подвергся Суворов и его сподвижники. Не миновали невзгоды и нашего героя. Как известно, слава и успех порождают завистников. Нашлись они и у Платова. На него был подан донос с обвинением в растрате казенных денег и намерении перейти на службу к турецкому султану. Восшедший на престол мнительный Павел внял клевете — Матвей Иванович был арестован и предан двум судам. И хотя обвинения не подтвердились, его отправили в ссылку в Кострому. Беда не приходит одна — императору поступил еще один донос, и ссылка в октябре 1800 года была заменена заключением в Петропавловской крепости. Однако через три месяца Сенатский суд полностью отверг все обвинения. Фортуна опять повернулась к Матвею Ивановичу лицом. Павел считал себя чрезвычайно справедливым властителем и не упускал случая это подчеркнуть. Он возложил на освобожденного из тюрьмы военачальника командорский крест ордена Святого Иоанна Иерусалимского и поручил ему собрать на Дону воинов для нового похода…. в Индию! И в феврале 1801 года, выполняя приказ, казачий генерал повел полки своих земляков в это дальнее и безнадежное путешествие. В пути их догнал гонец с известием о смене царствования, с рескриптом о прекращении авантюры и возвращении войска домой. А дома ждала важная новость: по смерти прежнего атамана Войска Донского на эту должность назначался Матвей Платов. Тогда же новый атаман получил очередной чин генерал-лейтенанта.

Бог наделил его не только полководческим талантом, но и даром преобразователя. Прибыв на Дон, атаман решает перенести центр казачества в более подходящее место. Ведь весной во время половодья старый Черкасск часто подвергался наводнениям. Да и висела на нем недобрая память о «воровских делах» Разина и Булавина. Для выбора места под будущую казачью столицу был прислан известный военный инженер Франц Деволан и создана специальная комиссия. Остановились на урочище Бирючий Кут, которое располагалось на возвышенности между реками Аксай и Тузлов. Платов вместе с Деволаном представили императору подробный проект будущего Новочеркасска, и 31 декабря 1804 года Александр I поставил на нем подпись. Возникновение на карте страны нового города — отдельная тема, и наш журнал, возможно, к ней еще вернется. Кратко же можно сказать, что строительство шло под неусыпным наблюдением атамана, и уже 9 мая 1806 года состоялись торжества перенесения столицы в Новочеркасск. Конечно, это было только началом — город отстраивался и украшался еще много десятилетий. Одновременно Матвей Иванович занимался преобразованием войска, меняя его структуру, совершенствуя вооружение, тактику наступательного и оборонительного боя, делая полки более подвижными и управляемыми. Большую заботу атаман проявлял о воинах. Так, по его ходатайству был принят высочайший указ о назначении пенсий донцам, получившим увечья и ранения в сражениях. Все эти реформы позже благоприятно сказались на боеспособности казачьих частей во время войн. А они надвигались с неумолимостью ураганов.

В кампаниях 1805 и 1806 годов, когда Россия в составе коалиций воевала с Наполеоном, Платов не участвовал: он находился в Петербурге на лечении. В армию же прибыл в январе, когда театр военных действий переместился в Восточную Пруссию. Здесь казачьи полки успешно участвовали в сражениях у Прейсиш-Эйлау, Гутшадта, Алленштейна, Гейльсберга, непрерывно тревожа французов днем и ночью, захватывая города, отбивая атаки неприятеля на основные силы армии. К наградам атамана добавился орден Святого Георгия 2-й степени и алмазные знаки к ордену Александра Невского. Имя Матвея Платова приобрело авторитет не только на родине, но и в Западной Европе — о нем и подчиненных ему казаках с интересом и уважением сообщали газеты. Державин воспевал его воинское искусство:


 Платов! Европе уж известно,
 Что сил донских ты страшный вождь.
 Врасплох, как бы колдун, всеместно
 Падешь, как снег ты с туч иль дождь…

В Тильзите был заключен мир, и туда вместе с другими генералами сопровождал Александра I и атаман. Там он впервые увидел Бонапарта, который в процессе представления ему русских военачальников молча прошел мимо Платова, лишь бросив на него быстрый взгляд. «Не знаю, почему я таким страшным показался Наполеону», — заметил в шутку Матвей Иванович. В свою очередь, вглядываясь в императора французов, он услышал вопрос, заданный через переводчика одним из маршалов:


– Конечно, атаману нравится Наполеон, раз он так пристально глядит на него?


Ответ был неожиданным:


– Я вовсе не на императора вашего смотрю… Я смотрю на его лошадь, а как сам знаток, то весьма хочется мне отгадать, какой она породы…


Но тут Платов слукавил — вглядывался-то он в Бонапарта и, будучи хорошим физиономистом, старался определить его характер. И позже сообщил спутникам свое мнение: «Хотя быстрый взгляд и черты лица его показывают великую силу ума, но в то же время являют и необыкновенную жестокость. Этот человек не на благо, а на пагубу человечества рожден». Подобный эпизод приводится в современном жизнеописании атамана. Если это и легенда, то выглядит она очень правдоподобно.

До начала Отечественной войны Платов со своим казачьим корпусом успел принять участие в кампании 1808 — 1809 годов на берегах Дуная против старого врага — Турции. После одной блестяще проведенной операции командовавший войсками Багратион сообщал в донесении императору: «Генерал-лейтенант Платов… в нынешней полной и совершенной победе, одержанной над неприятелем, украсил седую главу свою венцом славы». За Турецкую кампанию Матвей Иванович был награжден орденом Святого Владимира I степени и произведен в чин генерала от кавалерии.

Наступил грозный 1812 год. 11 июня первые части наполеоновской армии, стоявшей лагерем под Ковно (Каунасом), форсировали Неман и захватили плацдарм. На следующий день саперы наладили мосты, по которым переправилась «Великая армия». Как известно, русские войска, рассредоточенные на большой территории, не смогли воспрепятствовать начавшемуся наступлению неприятеля — они отступали. Но отступали с боями. Корпус Платова находился в арьергарде 2-й армии, которой командовал Багратион. Уже 21 июня случилось первое столкновение с корпусом маршала Даву, который был разбит и отступил. А 27-го произошло сражение с участвующей в наполеоновском вторжении польской кавалерией у местечка Мир. «Поздравляю Ваше сиятельство с победою, — писал после баталии Платов Багратиону, — из шести полков неприятеля едва ли останется одна душа, или, может быть, несколько спасется. У нас урон невелик». Этот крупный успех в дни отступления воодушевил русские войска. Его отметил как образец тактики знаменитый военный теоретик Клаузевиц: «Засада, устроенная Платовым у Мира, привела к весьма блестящему результату». С подобными же результатами казаки вели и дальнейшие арьергардные бои, удерживая населенные пункты и отвлекая удары противника от основных сил.

Наполеон намеревался разгромить отдельно каждую из двух отступавших русских армий, возглавляемых Барклаем де Толли и Багратионом. Однако этот план не удался — обе они соединились в Смоленске 22 июля и встретили штурм французов, удержав позиции. Однако город вынуждены были оставить, уходя от генерального сражения, которое хотел навязать Наполеон. Это решение Барклая было единственно правильным, ибо спасало русские войска от неминуемого разгрома превосходящими силами противника. И снова казаки Платова вели успешные бои в арьергарде, то удерживая натиск противника, то выманивая его с позиций и подводя под огонь артиллерии.

Наполеоновские полчища несли значительные потери. После взятия Смоленска их численное преимущество перед русской армией вдвое уменьшилось. А перед Бородинским сражением силы почти выровнялись. И вот настал решающий день. Нет необходимости детально рассказывать об этом знаменитом сражении — кто из нас не прочел великий роман Толстого, не видел впечатляющую ленту Бондарчука или уж, на крайний случай, не учил в школе стихотворение Лермонтова, где «смешались в кучу кони, люди, // и залпы тысячи орудий // слились в протяжный вой…». Общую картину битвы читатель нашего журнала хорошо представляет; добавим к ней лишь сведения о действиях казаков Матвея Платова. Перед началом сражения основная часть его корпуса занимала место на правом фланге русской армии. Самый критический момент битвы наступил, когда на левом фланге после упорного боя французы взяли багратионовские флеши (сам Багратион был смертельно ранен) и атаковали батарею Раевского. Вот-вот они прорвутся в тыл русских войск — это могло бы стать настоящей катастрофой. Для последнего удара долго медливший Наполеон, наконец, решил ввести в бой резервы. И в это самое время Платов, воспользовавшись отсутствием прикрытия у противника, по приказу Кутузова двинул свои казачьи полки в сопровождении кавалерийского корпуса Уварова на французские позиции, за которыми располагались артиллерийские парки, госпитали, канцелярии, главная квартира Наполеона, обозы… Словом, тылы. Крики «Казаки! Казаки!» усилили поднявшуюся панику. Этот мощный и неожиданный удар спас положение — атаки французов на левом фланге выдохлись, а вводить из резерва в бой гвардию Наполеон так и не решился, опасаясь развития конного рейда русских. Время для прорыва было потеряно — Кутузов за два выигранных часа успел перебросить на опасный участок мощные подкрепления.

Постепенно сражение стало затихать — обе стороны бесконечно устали. Общие потери убитыми и ранеными составили половину числа участников — более ста тысяч. Надежда Наполеона — выиграть генеральным сражением всю войну — не сбылась.

Дальнейшие ее события — оставление русскими Москвы и ее пожар, партизанские вылазки в тылу оккупантов, сбор русских армий и резервов (в том числе 26 полков ополчения, прибывших с Дона) в Тарутинском лагере для подготовки к контрнаступлению, наконец, бегство «Великой армии» и преследование ее в России и за рубежом — хорошо известны. Во всех этих актах грандиозного спектакля на театре военных действий — от Бородина и до Лейпцигской «Битвы народов» — активнейшую роль сыграл корпус Платова. Его вклад в общую победу России — десятки дерзких атак, боев и сражений, освобожденные города, сотни взятых у противника орудий и громадное количество другого вооружения, тридцать девять с половиной тысяч пленных солдат, более тысячи офицеров и генералов. Только случай дважды спас от неминуемого пленения донцами самого Наполеона. Ему принадлежит признание: «Дайте мне одних лишь казаков — и я пройду всю Европу».

Еще на марше атаман узнал о том, что император пожаловал ему графский титул. К титулу полагался и герб, девизом на котором значилось: «За верность, храбрость и неутомимые труды». Кутузов по этому поводу писал Платову: «Чего мне хотелось, то Бог и государь исполнили, я Вас вижу графом Российской империи… Дружба моя с Вами от семьдесят третьего года никогда не изменялась, и что ныне и впредь с Вами случится приятного, я в том участвую».

…Наполеон находился в ссылке на острове Эльба, когда Платов в составе делегации во главе с Александром I по приглашению английского правительства посетил Британию. Имя атамана там было уже широко известно, и англичане встретили российского гостя восторженно. Театры, где на спектакле все смотрели не на сцену, а на прославленного казака, посещение парламента, праздничная иллюминация с именами полководцев, где светилось и имя нашего героя, Оксфордский университет, о котором уже шла речь, и, конечно, скачки на ипподроме… Об атамане ежедневно писали газеты, о нем слагали стихи, его буквально носили на руках, осыпали подарками. В честь него были выбиты медали. Его именем был назван только что спущенный на воду восьмидесятипушечный линейный корабль. Одним из подарков была великолепная сабля с вензельным портретом атамана. Этот клинок, где только не побывавший за почти что два столетия, сегодня вернулся в Музей истории донского казачества в Новочеркасске, где в склепе у алтаря собора в январе 1818 года был похоронен вернувшийся на родину и скончавшийся от болезни знаменитый атаман. Тот, о ком говорится в известном стихотворении 1812 года «Певец во стане русских воинов», принадлежащем перу Василия Жуковского:


 Хвала, наш Вихорь — атаман,
 Вождь невредимых, Платов!
 Твой очарованный аркан
 Гроза для супостатов.
 Орлом шумишь по облакам,
 По воле волком рыщешь.
 Летаешь страхом в тыл к врагам,
 Бедой им в уши свищешь;
 Они лишь к лесу — ожил лес,
 Деревья сыплют стрелы;
 Они лишь к мосту — мост исчез;
 Лишь к селам — пышут селы…


Николай Новиков
Журнал "Марка"


Добавить комментарий к статье




Биография Платова
Биографии военных


Ссылка на эту страницу:

 ©Кроссворд-Кафе
2002-2024
dilet@narod.ru