Человек-светоч — так называл его Виктор Гюго. Он был странником и изгоем, воином, поэтом и философом. И вопреки всему нес свет в темноте. Сама судьба поставила Данте Алигьери у истоков великой эпохи Возрождения.

Новорожденному дали имя Дуранте, что означает «терпеливый, выносливый». Оно оказалось вещим, хотя и было очень скоро позабыто ради ласкового уменьшительного Данте, которое осталось с ним на всю жизнь.

 ...Я родился и вырос
 В великом городе, у вод прекрасных Арно, —

потом напишет он о себе.

Сегодня во Флоренции мы легко найдем старинный квартал, где проживало семейство Алигьери. Там же, в двух шагах от родного дома, у церкви Санта-Маргарита на флорентийской улочке с тем же именем, как гласит легенда, девятилетний Данте впервые повстречал Беатриче Портинари.

 Едва девятое круговращенье солнца
 Исполнилося в небе надо мной,
 Как я уже любил.

Данте видел Беатриче всего два раза в жизни. Но, наверное, уже в день той первой встречи мог бы сказать, как сказал через 40 лет в «Божественной комедии», встретившись с ней в «Раю»:

 И после стольких, стольких лет разлуки...
 Я, прежде чем Ее мои глаза
 Увидели, — уже по тайной силе,
 Что исходила от нее, — узнал,
 Какую все еще имеет власть
 Моя любовь к ней, древняя, как мир.
 Я потрясен был и теперь, как в детстве,
 Когда ее увидел в первый раз...
 Я древнюю любовь мою узнал.

Но все это будет потом. А пока... Флоренция, XIII век. Весенний ветер истории приносит новое дыхание на берега Арно. В город цветов проникает поэзия певцов рыцарской любви — трубадуров Прованса. Самые изысканные и образованные тосканские поэты, такие как Гвидо Кавальканти, вдохновленные трубадурами, становятся учителями Данте. Потом юноша учится в Болонском университете, получает там основы классических знаний — древней истории, мифологии, философии. Одному из своих учителей он посвятит такие благодарственные строки:

 Запечатлен в душе моей доныне
 Ваш дорогой, любезный, отчий лик.
 Тому меня вы первый научили,
 Как человек становится бессмертным.

Жизнь Флоренции времен Данте протекала в череде бесконечных войн. В ранней молодости он сражается в первых рядах в битве при Кампальдино, участвует в осаде Капроны. Дальнейший его путь тесно связан с политикой и общественными делами Флоренции. Вершиной в политической судьбе Данте стало его пребывание с 15 июня по 15 августа 1300 года «приором порядка и слова». По сути, он возглавлял исполнительную власть в городе. Но недолго. Вскоре Алигьери окажется втянут в конфликт между черными и белыми гвельфами — двумя партиями, боровшимися за власть во Флоренции, — и будет с позором изгнан из любимого города. В 1302 году начнется период скитаний великого флорентийца. На чужбине он будет говорить: «Мир для меня отечество, как море для рыб, но, хотя я любил Флоренцию так, что терплю несправедливое изгнание, все же нет для меня места в мире любезнее Флоренции».

Уже позже, опомнившись, флорентийские магистраты, ослепленные славой поэта, приглашали его вернуться в родной город, правда, при условии, что он покается и принесет извинения за свои заблуждения, на что изгнанник с гневом ответил: «Не так Данте вернется на родину. Ваше прощение не стоит этого унижения. Мой кров и моя защита — моя честь. Разве не могу я повсюду созерцать небо и звезды?»

То было суровое, темное время. Время эпидемий, пустующей казны и постоянной угрозы голода.

 Надежды нет, и все объемлет мрак,
 И ложь царит, и правда прячет око.
 Когда ж, Господь, наступит то, чего
 Ждут верные тебе? Ослабевает
 В отсрочках вера...

Его собственным ответом времени стала «Божественная комедия», 14 тысяч стихов...

 Земную жизнь пройдя до половины,
 Я очутился в сумрачном лесу,
 Утратив правый путь во тьме долины, —

так начинает рассказ Данте. Говорят, поэт назвал свое произведение просто «Комедией». «Комедия» — потому что начинается она «ужасно и печально», с «Ада», а конец ее прекрасен и радостен — это «Рай». Эпитет «Божественная» появился позже. Следы великого поэта во Флоренции неуловимы, но все же... Остался дом, где жил Данте. У старой церкви Сан-Стефано аль Понте когда-то Боккаччо читал отрывки из «Божественной комедии». В Дуомо на фреске XV века — знаменитый портрет: Данте в алом плаще со своим творением в руках. Поражает суровый взгляд мраморного пиита у собора Санта-Кроче — Алигьери в окружении львов и с могучим орлом у ног. Наверное, так смотрел поэт на картины «ада», подсказанные ему жестоким миром, в котором он жил...

 Любовь с моей душою говорит —
 Так сладко он запел, что и доныне
 Звучит во мне та сладостная песнь...

В скольких душах рождали отклик песни Данте! И в русских душах тоже. Весь Серебряный век вдохновлялся его терцинами.

 Ты должен быть гордым, как знамя;
 Ты должен быть острым, как меч;
 Как Данту, подземное пламя
 Должно тебе щеки обжечь...

Это Брюсов. У него очень много прекрасных стихов, в которых упоминается Алигьери.

Великого флорентийца цитировали, читали, учили наизусть, переводили. Ему посвящали стихи и целые литературные исследования, о нем писали статьи Гумилев, Ахматова, Лозинский, Мандельштам, Мережковский...

Из воспоминаний Ахматовой о встрече с Мандельштамом в Ленинграде в 1933 году: «Осип только что выучил итальянский язык и бредил Дантом, читая наизусть страницами. Мы стали говорить о "Чистилище". Я прочла кусок ХХХ песни (явление Беатриче).

 В венке олив, под белым покрывалом,
 Предстала женщина, облачена
 В зеленый плащ и в платье огнеалом...
 Всю кровь мою
 Пронизывает трепет несказанный:
 Следы огня былого узнаю...

Осип заплакал. Я испугалась — "Что такое?" — ЧНет, ничего, только эти слова и вашим голосом“»... А это «Муза» Анны Ахматовой:

 Когда я ночью жду ее прихода,
 Жизнь, кажется, висит на волоске.
 Что почести, что юность, что свобода
 Пред милой гостьей с дудочкой в руке.
 И вот вошла. Откинув покрывало,
 Внимательно взглянула на меня.
 Ей говорю: «Ты ль Данту диктовала
 Страницы Ада?» Отвечает: «Я».

Дмитрий Мережковский считал, что главной целью Данте было даже не что-то сказать людям, а что-то сделать с людьми, изменить их души и судьбы мира. Из биографического романа «Данте»:

 «Я не могу сказать, как я туда зашел,
 Так полон я был смутным сном в тот миг,
 Когда я верный путь уже покинул, —

вспоминает Данте, как заблудился в темном, диком лесу, ведущем в ад. Кажется иногда, что весь мир полон сейчас тем же смутным сном... Если суждено ему проснуться, то, может быть, в одном из первых, разбудивших его, голосов он узнает голос Данте. Вся "Комедия2 есть не что иное, как остерегающий крик заблудившимся в Чтемном и диком лесу“, который ведет в Ад. В голосе Данте слышится немолчный в веках голос человеческой совести...

 Спасти нас может вечная Любовь,
 Пока росток надежды зеленеет...»

Судьба Данте была трагична. Он умер в изгнании, так и не увидев больше любимой всем сердцем Флоренции. Через восемь лет после смерти поэта кардинал Бертрандо дель Поджетто сожжет его сочинения и даже захочет предать огню его прах — за «ересь», которую видела церковь в «Божественной комедии».

Великое послание Данте и по сей день ждет своего осмысления.

«Но не думайте, будто я единственная на всей земле птица Феникс. Ибо о том, о чем я кричу во весь голос, остальные либо шепчут, либо бормочут, либо думают, либо мечтают».

Илья Бузукашвили
Электронное издание "Человек без границ"