В детстве Юра Яковлев очень любил собирать марки. Ничего особенного — многие дети проходят через эту страсть и даже иногда в зрелости подчас сохраняют пристрастие ко всему марочному — к марочным винам, например. Но о винах это я так, вообще-то, я о Яковлеве, отмечающем нынче 75-летие: нормальный был мальчик.

Лицо князя Мышкина

Хотя зрителям он запомнился «Идиотом». Первая роль, которой покорил Яковлев зрительские сердца, — князь Мышкин, дитя Достоевского. Говорят, юный Яковлев так вжился тогда в эту роль, что сам чуть-чуть тронулся рассудком (а может, это просто слухи). Во всяком случае, он, Мышкин 50-х, абсолютно не похож ни на Евгения Миронова, ни тем более на Федора Бондарчука из «Даун-хауса». Сегодня другие Мышкины, другие Кошкины. А у Мышкина полувековой давности такие глаза, такое лицо…

Лицо князя Мышкина легко при необходимости становилось лицом Ивана Грозного. И вот так же, как Пуговкин — Якин из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», ползал когда-то на коленях перед молодым артистом суровый режиссер, постановщик «Идиота» и художественный руководитель «Мосфильма» Иван Пырьев — уговаривал сниматься в фильме молодого режиссера Элика Рязанова, которого никто еще не называл тогда Эльдаром Александровичем. Юра, которого никто еще тогда не называл Юрием Васильевичем, согласился, причем согласился надолго.

Вначале сыграл Поражаева в «Человеке ниоткуда», затем одну из лучших своих ролей, вошедшую не только в зрительские сердца, но и в анекдоты. Справедливости ради надо сказать, что поручик Ржевский из «Гусарской баллады» весьма далек от героя народного фольклора. Он совсем не матерщинник и не безобразник, абсолютно не домогается Наташи Ростовой, как в анекдотах, да и с Шурочкой Азаровой, которая в течение всей «Баллады» балуется переменой пола, продиктованной любовью не к мужчине, а к Родине, даже с ней Ржевский Яковлева в целом весьма обходителен. Если и ругнется, то достаточно безобидно, а по нынешним временам даже невинно. «Три тысячи чертей!» — ну что тут особенного?

«Все смешалось в доме…»

Несмотря на излишнюю горячность Ржевского, уже тогда было понятно, что Яковлев — душка. Ему сам Бог велел играть интеллигентов, лордов, сэров и пэров, играть с присущей ему мягкостью и бархатистостью голоса. Неслучайно он сыграл немало чеховских персонажей, да и самого Антона Павловича изобразил — в спектакле «Насмешливое мое счастье». Иногда, правда, странные, как Мышкин, режиссеры предлагали актеру изобразить нечто партийное, как, допустим, в «Судьбе», но в целом судьба была милостива к Юрию Васильевичу: подобную бодягу он играл редко. Вот Островский — это его. И Чехов его. И знаменитая фраза Толстого «Все смешалось в доме Облонских» — о нем, ведь именно Яковлеву было доверено сыграть Степана Аркадьевича Облонского, Стиву, в фильме А.Зархи «Анна Каренина». Глядя на этого Стиву, очень уютно чувствующего себя в компании других вахтанговских актеров — Николая Гриценко, Василия Ланового, как-то не верилось, что поначалу карьера артиста Яковлева находилась под угрозой. Маститые педагоги Щукинского училища не верили, что из симпатичного мальчика получится что-нибудь путное, а конкретный и прямой Владимир Абрамович Этуш вообще напутствовал его сурово: «Ступайте, юноша, вас ждут заводы». Знал бы Этуш, что пройдут годы — и их отношения с Яковлевым сложатся совсем иначе. Они всю жизнь проработают в одном театре, будут часто играть в одних спектаклях, вместе сыграют в комедии «Иван Васильевич меняет профессию», где Юрия Яковлева будут принимать то за Сергея Бондарчука, то за Иннокентия Смоктуновского, то за Юрия Никулина.

Кстати, именно Юрий Никулин должен был играть две козырные роли в комедии Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию», но основная профессия клоуна не позволила ему сниматься — он уехал на длительные зарубежные гастроли с цирком. И вместо Юрия Владимировича Юрий Васильевич сыграл Ивана Васильевича. Сделал он это весьма убедительно, по-вахтанговски, с юмором и высоким мастерством перевоплощения. И Иван Грозный, и склочно-трусливый управдом Бунша удались на славу. Царь в исполнении Яковлева совершенно по-царски жарил на советской кухне котлеты. Этот кадр почему-то вырезали, наверное, чтобы не раздражать видом мяса привыкших к дефициту советских кинозрителей.

Кстати, играть раздвоение личности Яковлеву было не впервой. В красивой киносказке «Король-олень», снятой по пьесе Карло Гоцци, он раздваивался, когда в хорошего короля Дерамо вселялся дух коварного министра Тартальи. Панталоне в этой картине играл лучший друг Юрия Васильевича — Владимир Шлезингер, тоже вахтанговец.

Упомянув Панталоне и Тарталью, нельзя не сказать о ролях Яковлева в театре имени Е.Вахтангова, которому он верен навсегда. В легендарной «Принцессе Турандот», еще одном детище Карло Гоцци, Тарталью играл Николай Гриценко, а Яковлев был Панталоне, которого все вокруг называли Панталоша. Панталоше на вид было лет тысячу от роду, он очень смешно шепелявил и бормотал все время что-то невразумительное и нечленораздельное. Кстати, рисунок роли подсказал артисту не кто-нибудь, а великий артист-сатирик Аркадий Райкин.

Гусар и его дамы

Действительно, почему бы тестю не подсказать зятю дружески? Ведь второй женой Юрия Яковлева стала как раз дочь Аркадия Исааковича — Екатерина Райкина. Роман их начался во время работы над спектаклем «Дамы и гусары».

Мягкий, не противящийся женским атакам Юрий Васильевич был женат трижды, все три жены его — врач Мочульская, актриса Райкина и заведующая театральным музеем Сергеева — были красивы, как и сам муж, почти идеальный муж, сконструировавший вместе с тремя женами трех детей. Причем две его жены — первая и вторая — были беременны от него одновременно, а родившиеся затем дети, не будучи знакомыми, чуть не влюбились друг в друга в театральном институте. Да, вот такие любовные приключения — неслучайно Юрий Яковлев играл в театре еще и Казанову. Любовно-семейные страсти, да еще такие бурные, — это вам не рыбку съесть.

Ирония судьбы

«Какая гадость эта ваша заливная рыба!» — коронная фраза Яковлева в роли Ипполита из «Иронии судьбы», роли, вознесшей и так популярного Яковлева на невиданную высоту. Дамского угодника Яковлева вряд ли можно отождествить с неудачником Ипполитом. Артист спас очередной фильм Рязанова, срочно и без амбиций заменив начавшего сниматься Олега Басилашвили. В фильме, однако, остались оба актера. Общеизвестный факт: из окна Мягков выбрасывает фотографию Яковлева, а поднимает Брыльска со снега изображение Басилашвили. Когда снимался Яковлев, снег уже сошел, и переснять сцену не было возможности. Рязанов был доволен. Была довольна страна, созерцавшая своего полномочного представителя одетым под душем. Так купаться может только наш человек.

Слава Ипполита долгое время преследовала Яковлева. Ему писали письма, останавливали на улицах. Его жалели женщины, предлагали руку и сердце. На творческих встречах Яковлева на полном серьезе спрашивали: сколько конкретно выпил герой Мягкова, чтобы дойти до такого состояния? Ипполит тактично отмалчивался.

Печально, что Юрий Васильевич согласился сняться в продолжении «Иронии». В неудачном римейке постаревший актер выглядит довольно-таки жалко, да и ролевого материала у него никакого нет. Так, присутствует в качестве мебели, пусть и антикварной.

Конечно, Яковлев и сейчас душка, душка постаревший, подверженный болезням, но все же душка. Пик славы, может быть, позади, но этот пик так высок и актер так любим, что многим современным актерам никогда до него не добраться.

Яковлев — как самолет ЯК — всегда в высоком полете, всегда высоко держит марку. Неслучайно в детстве так увлеченно собирал эти самые марки…