Украинский путь великого хирурга

Бурденко и Сеченов, Мечников и Бехтерев, Павлов и Боткин, Тимирязев и Вавилов, Ломоносов и Менделеев (список можно продолжать очень долго) — выдающиеся ученые и наши соотечественники. Именно так — соотечественники, ибо независимо от места рождения, так или иначе, связаны судьбами с Украиной. Впрочем, само собой разумеется, что все великие принадлежат не исключительно какой-нибудь стране, какому-нибудь народу, а всей земной цивилизации. Как тут не вспомнить, что Александр Пушкин — не только знаменитый и прославленный русский поэт, но и национальный гений абиссинского народа, а его произведения переведены на сто языков мира…

К числу великих землян, вне сомнения, принадлежит и Николай Иванович Пирогов — основоположник военно-полевой хирургии. Ученый-практик являлся участником четырех войн: Кавказской (8 июля 1847 года выехал на кавказский театр военных действий), Крымской (с 29 октября 1854 года по 3 декабря 1855 года был в Крыму, в частности, в осажденном Севастополе). В 1870 году по предложению Красного Креста Пирогов ездил для обзора госпиталей на театр франко-прусской войны и в 1877 году совершил подобную поездку на театр русско-турецкой войны.

"Российская медицинская энциклопедия" упоминает о том, что "Пирогов служил профессором во Втором Военно-сухопутном госпитале, где произвел первую в мире операцию под эфирным наркозом в военно-полевых условиях. Ученый предпочитал "щадящую" хирургию — отказывался от ранних ампутаций и прочих радикальных решений. Этот опыт пригодился довольно скоро. Уже будучи профессором госпитальной хирургии, Пирогов участвовал в Севастопольской обороне во время Крымской кампании, где благодаря его организаторским способностям в России появился институт сестер милосердия. В этих лаконичных и скупых строчках сказано и много, и мало. Чтобы понять, осознать, сколько же сделал Николай Иванович для человечества, стоит ознакомиться с его биографией и научным наследием в деталях. К счастью, сохранились и были изданы после смерти ученого его автобиографические записки. Увы, после 1917 года они умышленно не переиздавались, ибо принадлежали перу не только ученого, но и, если хотите, религиозного философа.

"Великий статистик, педагог, оригинальный реформатор, исследователь общенаучных законов развития живого, основоположник научного пацифизма… Редкий в России тип мыслителя, который одушевлен и пафосом науки, и пафосом религиозной мысли. Советник Николая I и Александра II. Мировой посредник во время реформы крепостного права. Позже — опальный аналитик, оставивший глубочайший разбор причин краха земельной реформы. Мыслитель, предложивший новую цель развития России, создатель нового типа мировоззрения", — так характеризует Пирогова его биограф — Игорь Сергеевич Захаров. И добавляет при этом: — "Многие идеи Пирогова, увы, не были поняты современниками".

К сожалению, школьники нескольких поколений Страны Советов "проходили" не Пирогова, а… мимо Пирогова. В учебниках по истории тех лет о нем — несколько скупых строчек. В современных исторических пособиях наблюдается пока та же картина…

Поступил в 14 (!) лет в Московский университет, был талантливым студентом (а таких государство учило за свой счет, что среди прочего было немаловажно и для внезапно обедневшей семьи Пироговых), в 19 лет — выпускник этого престижного заведения, опубликовал свой первый научный труд и был направлен на дальнейшую учебу в Дерпт (и вновь за счет державы), где в 26 лет защитил докторскую диссертацию и затем еще несколько лет стажировался за границей, после чего Пирогов начал активно практиковать. Выезжал в качестве консультанта по военной медицине на театр военных действий, стал одним из основоположников научной хирургии, впервые в России выступил с идеей пластических операций… Был попечителем учебных округов, руководил учебой посланных за границу молодых ученых. В послевоенное время и до конца жизни доктор Николай Пирогов руководил сельской клиникой под Винницей, выращивал лекарственные растения, занимался селекцией зерновых культур, боролся с пьянством и безграмотностью, писал неплохие стихи и мемуары...

Пирогов умер 23 ноября 1881 года. По настоянию вдовы — баронессы Александры фон Бистром — его тело было забальзамировано и находится в фамильном склепе неподалеку от Мемориального музея-усадьбы великого хирурга на окраине современной Винницы. Сын его, Николай Николаевич, тело которого покоится рядом с отцом, стал физиком и также многого добился в области своей науки.

Начало научного подвига

В 1841 году Николая Пирогова пригласили в Петербургскую медико-хирургическую академию, где он трудился почти 15 лет (1841—1856 гг.), вплоть до своей отставки. 16 октября 1846 года, в бытность Пирогова ведущим хирургом академии, случилось знаменательное событие в истории человечества. В этот день впервые в мире было произведено погружение больного в полный эфирный наркоз в условиях стационарной клиники. Осуществились мечты и чаяния, еще накануне казавшиеся несбыточными, — в результате опыта было достигнуто полное обезболивание, расслаблены мышцы пациента, у которого на время действия эфира исчезли рефлексы... Больной погрузился в глубокий сон с потерей чувствительности. Первую операцию под наркозом сделал 7 февраля 1847 года товарищ Пирогова по институту Федор Иванович Иноземцев. Это произвело революцию в хирургии.

Как всякое новшество, эфирный наркоз сразу нашел как пылких приверженцев, так и предубежденных критиков. Пирогов не примкнул ни к одному лагерю до тех пор, пока не проверил свойства эфира в лабораторных условиях, на собаках, телятах, на самом себе, на ближайших помощниках и, наконец, в массовом масштабе на раненых во время войны на Кавказе. В это время Кавказ был постоянным театром военных действий, и Пирогов 8 июля 1847 года выехал в горы с целью проверки на большом материале действия эфирного наркоза как обезболивающего средства. По пути — в Пятигорске и Темир-Хан-Шуре — Пирогов ознакомил врачей со способами эстеризации и произвел ряд операций под наркозом. В том же Пятигорске Пирогов указал на целебные свойства горячих местных источников, которые способствовали лечению многих костных и мышечных заболеваний. Так называемые "Пироговские ванны" и по сей день излечивают ежегодно тысячи больных остеохондрозом, ревматизмом и т. п. В Оглах, где раненые размещались в лагерных палатках, не было отдельного помещения для проведения операций, и Пирогов стал специально оперировать в присутствии других раненых, чтобы убедить последних в болеутоляющем действии эфирных паров. Такая наглядная пропаганда оказала весьма благотворное влияние на раненых, и последние безбоязненно подвергались наркозу. Наконец, Пирогов прибыл в Самуртский отряд, который расположился у укрепленного аула Салты. Здесь в примитивном "лазарете", состоявшем из нескольких шалашей, крытых сверху соломой, с двумя длинными, сложенными из камней скамьями, покрытыми тоже соломой, стоя на коленях, в согнутом положении, приходилось оперировать великому хирургу. Здесь же под наркозом Пироговым было произведено до 100 операций. Таким образом, Николай Иванович первым в мире применил эфирный наркоз на поле сражения.

За год Пирогов сделал около 300 операций под эфирным наркозом. Мысль Пирогова без устали работала над усовершенствованием методики и техники наркотизации. Он предложил свой ректальный способ наркоза (введение эфира в прямую кишку). Для этого Пирогов сконструировал специальный аппарат, улучшил конструкцию существовавших ингаляционных аппаратов…

С именем Пирогова связаны яркие и драматические страницы Крымской войны, 150-ю годовщину которой недавно отметили державы — ее участники.

Оборона Севастополя

В годы Крымской войны благодаря энергии Николая Пирогова впервые в истории России на фронте и в тылу стал применяться труд медицинских сестер, представительниц Крестовоздвиженской женской общины. Первой российской сестрой милосердия нужно признать Дашу Севастопольскую (Дарью Александрову, по другим источникам — Дарью Ткач). Ее имя упоминается в "Обзоре работы медицинской службы российской армии в период Крымской кампании": "Повозка Даши была первым по приходе неприятеля в Крым перевязочным пунктом, а сама она стала первою сестрою милосердия". В сентябре 1854 года, в сражении при Альме Даша, восемнадцатилетняя дочь погибшего матроса, девушка-сирота с Северной стороны Севастополя, впервые появилась на поле боя. Вся ее санитарная экипировка состояла из нескольких бутылей с уксусом и вином и сумок с чистым тряпьем, погруженных на спину "коняки"… и только тогда прекратилось пособие, когда израсходовались у ней все заготовленные запасы". Ее примеру последовало немало женщин, которые перевязывали раненых и выносили их с поля боя. Многие из них затем были представлены адмиралом Нахимовым к награждению медалями "3а усердие", а в особых случаях даже медалью "За храбрость". Весть о подвиге Даши быстро долетела до Петербурга и Москвы. За самоотверженную заботу о раненых" она была награждена золотым нагрудным крестом с надписью "Севастополь" и медалью.

Тогда же Николай Иванович Пирогов впервые в истории военной медицины применил организованный труд сестер милосердия в госпиталях в условиях войны. Первая в России группа сестер милосердия была создана великим русским хирургом именно во время Севастопольской обороны, в 1854 году.

Когда 12 ноября 1854 года Пирогов прибыл в Севастополь, город был забит ранеными. Они лежали в бараках, госпиталях, организованных в бывших дворцах, во дворах и даже на улицах. Среди раненых свирепствовала гангрена, рядом находились и тифозные больные. Вместе с Пироговым из Петербурга прибыли его коллеги-хирурги и отделение сестер милосердия Крестовоздвиженской общины попечения о раненых и больных — первое в России. Отделение этой общины основала на свои средства вдова великого князя Михаила Павловича, младшего брата императора Николая I — Елена Павловна.

Всего за две недели, совместно с сестрами милосердия Крестовоздвиженской общины, Николай Иванович смог навести порядок в госпиталях. Это стало возможным благодаря тому, что Пирогов применил принцип (используемый при оказании помощи в местах массовых боевых действий и по сей день) градации больных с делением их на тяжело (даже безнадежно) больных, которым требовалась немедленная операция, больных средней тяжести, легкораненых. Отдельно размещал Пирогов в закрытых лазаретах больных заразными заболеваниями (независимо от того, получили они на поле боя тяжелые механические увечья или нет). Между прочим, Пирогов в условиях Крымской кампании много способствовал борьбе с коррупцией и взяточничеством среди офицеров среднего и даже высшего эшелона, поскольку специальным указанием императора был наделен полномочиями принимать самостоятельные решения, не считаясь ни с какой субординацией.

Сестры милосердия тех лет — отнюдь не то же самое, что медсестры в современном понимании. Девицы и вдовы "хорошего происхождения" в возрасте от 20 до 40 лет (девушки ради служения делу даже отказывались от вступления в брак) могли войти в общину только после испытательного срока по уходу за больными. Затем они проходили специальное обучение в учреждениях Красного Креста. Работали безвозмездно, получая от общины лишь еду и одежду. Среди первых сестер милосердия были: Екатерина Михайловна Бакунина, внучатая племянница фельдмаршала Михаила Кутузова, которая, бывало, по двое суток не отходила от операционного стола. Однажды бессменно провела 50 ампутаций подряд, помогая сменяющимся хирургам. Впоследствии Бакунина стала руководительницей Крестовоздвиженской общины. Александра Травина, вдова мелкого чиновника, о своей работе в Севастополе докладывала по-военному коротко: "Опекала шестьсот солдат в Николаевской батарее и пятьдесят шесть офицеров". Баронесса Екатерина Будберг, сестра Александра Грибоедова, переносила раненых под яростным артиллерийским обстрелом. Сама была ранена осколком в плечо. Марья Григорьева, вдова коллежского регистратора, сутками не выходила из госпитального помещения, в котором лежали только безнадежные раненые, умирающие от зараженных ран. В период военных действий в Крыму действовало 9 отрядов сестер общей численностью 100 человек, из них погибли 17. Всего же в Крымской войне принимали участие 250 сестер милосердия.

Специально для награждения сестер милосердия, работавших в Крыму во время войны, по велению "Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны" была отчеканена особая серебряная медаль.

Николай Пирогов разделил медицинских сестер на группы сестер-хозяек, занимающихся хозяйственным обеспечением ухода за больными, на аптечных работников, на "перевязывающих" и "эвакуаторов". Такое деление персонала, позже организованно оформленное и закрепленное во Всероссийском уставе сестер милосердия, сохранилось до настоящего времени. Опыт организованного участия медицинских сестер в оказании помощи и уходу за больными и ранеными в условиях изнурительной войны 1853—1856 годов показал всему человечеству подлинное значение сестер, получивших медицинское образование, в организации лечебного дела как на передовой, так и в тылу.

Во время Крымской кампании впервые в мире для лечения переломов великий русский хирург Пирогов применил наложение гипса. Ранее у ученого уже был опыт применения при переломах неподвижной крахмальной повязки. Метод этот, испытанный им во время войн на Кавказе, имел свои недостатки: сам процесс наложения повязки был долог и хлопотен, варка крахмала требовала наличия горячей воды, повязка застывала долго и неравномерно, но размокала под воздействием сырости.

Однажды Николай Пирогов обратил внимание на то, как гипсовый раствор действует на полотно. "Я догадался, что это можно применить в хирургии и тотчас же наложил бинты и полоски холста, намоченные этим раствором, на сложный перелом голени", — вспоминал ученый. В дни Севастопольской обороны Пирогов смог широко применить свое открытие при лечении переломов, что спасло сотни раненых от ампутации. Так впервые в медицинскую практику вошла обыденная в наши дни гипсовая повязка, без которой немыслимо лечение переломов.

Опала и вынужденная отставка

После того как Севастополь был взят завоевателями, Пирогов вернулся в Петербург. Встречаясь с императором, он со свойственной ему правдивостью и честностью рассказал о том, как бездарно руководили военными действиями офицеры высшего звена, что не раз приводило к многочисленным потерям, которых можно было избежать. Сообщил и об откровенном казнокрадстве. Все это не могло не вызвать интриг со стороны раскритикованных им офицеров, что привело Пирогова к вынужденной отставке. Дальнейшая жизнь Николая Пирогова теперь была связана с украинскими землями. Высочайшим повелением он был назначен попечителем вначале Одесского, а позже и Киевского учебного округа. Во время выполнения своих профессиональных обязанностей на этом поприще раскрылся педагогический талант ученого, его подлинный гуманизм. Подробно об этом стоит рассказать во второй части этого эссе.

Гуманизм ученого проявился и в имении Вишня, которое он приобрел в Подольской губернии. Здесь он открыл бесплатную аптеку для крестьян и фельдшерский пункт, где проводил хирургические операции. Народная молва о великом хирурге распространилась по всей губернии. Наверное, не было ни одной хаты, где бы не знали о Николае Ивановиче, где бы не рассказывали о "чудесных исцелениях", которые происходили благодаря ученому-практику. За всем этим стоял непрестанный титанический труд Пирогова…

Служите верно науке и правде и живите так, чтобы, состарившись, могли безупречно вспоминать вашу и уважать чужую молодость.
Николай Пирогов

Горькие уроки позорной для России Крымской войны, которой во многом руководили непрофессионально подготовленные, а порой и бездарные офицеры, привели к насущной задаче — провести в кратчайшие сроки реформу учебных заведений военного ведомства. Требовался новый подход к обучению и воспитанию будущих офицеров армии и флота.

Николай Иванович Пирогов как непосредственный участник обороны Севастополя откликнулся на призыв журнала "Морской сборник" (ведущее периодическое издание Морского ведомства) присылать статьи, посвященные преобразованию военных учебных заведений. В июле 1856 года журнал напечатал статью Пирогова "Вопросы жизни. Отрывки из забытых бумаг". Основной задачей реформы образования Пирогов видел воспитание личности, реализуемое в учебном процессе, о чем свидетельствует и афоризм великого гуманиста: "Все, готовящиеся быть полезными гражданами, должны сначала научиться быть людьми".

Методика, предлагаемая ученым, носила непривычный характер для реакционной николаевской эпохи, когда учеников нещадно секли розгами, растили эдаких солдафонов, которые слепо повиновались старшим и зубрили непонятное под страхом публичной порки. К тому же Николай Иванович выступил за отмену сословного подхода в образовании, когда только дети высших слоев могли получить приличное образование. Остальные, по мнению николаевских чиновников, должны были обучаться в начальных школах, которых было совсем немного. Вскоре со статьей ознакомился сам министр просвещения Норов, предложив Николаю Ивановичу занять должность попечителя Одесского учебного округа. 3 сентября 1856 года последовал высочайший указ, и Николай Иванович направился на украинские земли, в Южную Пальмиру, где в течение двух лет значительно поправил дела учебного округа, а главное, создал на базе Ришельевского лицея Новороссийский университет, точнее, сделал все возможное для скорейшего его открытия, полностью обновив учебные кабинеты (в особенности — кабинеты минералогии и химии).

18 июля 1858 года Николай Пирогов назначается попечителем Киевского учебного округа. Его выдворению из Одессы содействовало то обстоятельство, что старые, еще николаевской реакционной закалки учителя округа обвинили ученого в "излишнем либерализме". "Вне сомнения, и отцы, и общество должны заботиться о будущности детей; но это право ограничивается обязанностью развивать всецело и всесторонне все благое, чем наделил их Творец. Другого права нет, да и быть не может без посягательства на личность. Она одинаково неприкосновенна и в каждом ребенке, и в каждом взрослом", — таким было кредо Пирогова-педагога.

Гуманист Пирогов мечтал, чтобы доступ к образованию получили все дети. Причем независимо не только от сословий, но и от национальности. Николай Иванович много содействовал становлению начального образования — области, запущенной настолько, что во множестве селений отсутствовали даже элементарные школы первой ступени. Так впервые в истории России в Киеве при Пирогове открылись первые воскресные школы. Случилось это в 1859 году. Находясь в Киеве, Николай Иванович добился открытия медицинской клиники университета. Николай Пирогов и здесь не оставлял медицинской деятельности, хотя делал это неофициально. Иногда он оперировал в клинике профессора Караваева, проводил показательные вскрытия в анатомическом театре, руководил практикой студентов-медиков, давал ценные указания.

Вот что пишет уже в наши дни директор Национального музея медицины Украины Александр Грандо: "Николай Иванович был очень требовательным и строгим хирургом, и заслужить его похвалу было нелегко. О Караваеве он говорил: "Иду к Караваеву полюбоваться филигранностью его операций". На этом факте в Национальном музее медицины в Киеве создан уникальный в своем роде интерьер "Операционная Караваева", где оперирует Караваев и наблюдает за ходом операции Пирогов. Фигуры этих двух выдающихся хирургов настолько натуральны, что воспринимаются не только многочисленными посетителями музея, но и специалистами известного Лондонского музея восковых фигур мадам Тюссо как живые. Хотя мы их не копировали и наши фигуры не из воска" (цитирую по статье в газете "Зеркало недели". — Авт.).

В эпоху Пирогова-попечителя очень сильно притеснялись поляки и евреи. О том, как Пирогов, невзирая на протесты реакционеров, помогал и тем, и другим, свидетельствуют воспоминания одессита Александра де Рибаса, между прочим, прямого потомка адмирала Иосифа де Рибаса, — основателя Одессы. Вот что он писал в 1913 году о временах, когда в Одессе жил известный общественный деятель и богач Абрам Бродский. "Бродский был убежденным сторонником ассимиляции евреев с русскими. Однажды, в 1861 году, к нему обратился из Киева тамошний попечитель учебного округа Николай Иванович Пирогов, сохранивший после краткого пребывания в Одессе глубокую духовную связь с нашим городом и его лучшими представителями. Пирогов написал Бродскому, что еврейское студенчество Киевского университета Св. Владимира терпит острую нужду, что предстоят увольнения за невзнос платы и что киевские евреи недостаточно состоятельны, чтобы поддержать своих единоверцев. Вся надежда была на помощь со стороны еврейского общества Одессы, к которому Пирогов по старой памяти и обращается.

Абрам Маркович не замедлил ответить Пирогову, но так ответил, что Пирогов усмотрел в письме Бродского не простую отписку, а целое profession de foi по еврейскому вопросу. По желанию самого Пирогова, письмо это было напечатано в одесских и киевских газетах в 1861 году.

Вот главные его строки: "Было бы согласнее с требованиями настоящего времени, если бы люди состоятельные помогали бы людям нуждающимся без различия вероисповедания. Желательно было бы, чтобы еврейское общество сделало пожертвование в пользу недостаточных студентов вообще, а не одних студентов евреев. Это было бы новым шагом к уничтожению той исключительности, которая служила и до сих пор служит преградой для русских евреев к более искреннему и тесному сближению со своими русскими согражданами.

Большинство евреев уже начинает ценить в человеке человека; поэтому оно способно желать и делать добро своим согражданам без различия вероисповедания". В дополнение к своему письму Бродский выразил Пирогову готовность принять на свой счет содержание двух недостаточных студентов Университета Св. Владимира: одного из христиан, а другого из евреев — в течение пяти лет, выдавая на каждого по 200 рублей в год.

Письмо произвело фурор. Из разных слоев одесского общества, от евреев, русских и иностранцев посыпались к Пирогову пожертвования на помощь недостаточным студентам с обязательной отметкой: "без различия вероисповедания".

В должности попечителя Киевского учебного округа Пирогов пробыл недолго, 13 марта 1861 года он вынужден был подать в отставку. "Все антиправительственные выступления студентов Киевского университета в конце 50-х годов XIX века царское правительство частично квалифицировало как следствие либерального отношения к ним со стороны выдающегося русского ученого, талантливого медика-хирурга Николая Пирогова, — констатировалось в вышедших в 1955 году "Исторических записках КГУ имени Шевченко. — В марте 1961 года его сняли с должности попечителя. Прогрессивная общественность восприняла это известие с чувством глубокого возмущения. В Киеве Николаю Ивановичу Пирогову устроили теплые, сердечные проводы. Об этом событии и его политическом значении Герцен написал статью "Киевский университет и Н. И. Пирогов", в которой отстранение Пирогова от должности попечителя Киевского учебного округа рассматривал "как еще одно из самых мерзких дел реакционных кругов".

Выйдя в отставку, Пирогов решил отойти от общественной деятельности и направился вместе с женой и сыновьями Николаем и Владимиром в приобретенное им имение Вишня, находившееся в Подольской губернии (теперь в черте города Винница). Здесь Николай Иванович решил подвести итог своей научной и общественной деятельности и всецело отдаться написанию книг и мемуаров. Однако действенная натура ученого заставляла его совмещать эти занятия с врачебной практикой. Впрочем, уже в 1862 году Пирогов вновь занялся педагогической деятельностью, когда ему предложили отправиться в Гейдельберг, чтобы там руководить группой молодых ученых. Получив звание профессоров, они должны были вернуться на родину, чтобы, руководя кафедрами, отдать себя всецело дальнейшему развитию медицинской науки в России. Пирогов с честью выполнил возложенные на него обязанности наставника и старшего товарища. К этому времени министром народного просвещения стал граф Дмитрий Толстой, питавший к Пирогову и к его гуманным идеям откровенную неприязнь. В 1866 году, после покушения на Александра II, правительство перестало считаться с общественным мнением. Начался разгул реакции. Министр народного просвещения граф Дмитрий Толстой, обер-прокурор Синода и ярый враг народного просвещения, сообщил Пирогову, что "освобождает его от возложенных на него поручений". Ученому даже не назначили пенсию. Он возвратился в Вишню, открыв в усадьбе амбулаторную клинику и аптеку, где бесплатно лечил, готовил и выдавал лекарства неимущим, проводил неотложные операции. Эту свою деятельность он совмещал с работой над рядом книг о военно-полевой хирургии, написал "Вопросы жизни. Дневник старого врача"…

В подготовительных зарисовках к своим мемуарам Николай Иванович вспоминал, как встречался с Джузеппе Гарибальди и Львом Толстым, с Менделеевым и Склифосовским, Чайковским, скольким великим землякам и простым людям помог советом, рекомендациями, операциями и даже добрым словом… В любую пору года в усадьбе Пирогова была готова выехать по просьбе даже самого бедного крестьянина своеобразная "карета скорой помощи". Карета состояла из небольшой повозки (зимой санной) и впряженной в нее кобылкой. Всегда наготове был набор хирургических инструментов (в свое время Николай Иванович принимал участие в разработке унифицированных наборов для российских клиник. По его рекомендациям были созданы инструменты, которыми и сегодня пользуются врачи). В своей обширной усадьбе (на большей ее части находится ныне Винницкий ботанический сад), Николай Пирогов проводил научные эксперименты по… селекции зерновых культур и вывел известный всему миру морозоустойчивый сорт пшеницы, получивший название "Пироговская". Здесь же был разбит аптекарский сад, ведь многие составляющие лекарств и снадобий в то время стоили очень больших денег, и экономнее было заготавливать сырье непосредственно в собственной усадьбе.

Трижды на непродолжительный срок он выезжал из деревни. Первый раз по приглашению Красного Креста на театр военных действий франко-прусской войны в 1870 году, второй раз — в Болгарию, в период тяжелейшей русско-турецкой войны 1877—1878 годов.

В третий раз Пирогов выехал в Москву, чтобы принять участие в торжествах, устроенных в его честь. В мае 1881 года праздновалось 50-летие научной и практической деятельности Николая Ивановича, которому присвоили звание почетного гражданина Москвы. Памятные адреса преподнесли все крупнейшие медицинские заведения страны и многие заграничные. Пирогов стал почетным профессором многих из них…

Страдающий неизлечимой болезнью выдающийся ученый возвратился в Вишню, чтобы в зените славы прожить всего несколько отпущенных ему для земной жизни месяцев.

"Милостивый государь Давид Ильич, извините, если я Вас обеспокою моим печальным письмом. Николай Иванович лежит на смертной постели. Вы прислали ему ко дню юбилея Вашу книгу о бальзамировании. Могу ли я надеяться, что Вы предпримете труд бальзамирования его тела, которое я бы желала сохранить в нетленном виде. Если Вы согласны, то уведомьте меня", — написала патологоанатому Выводцеву за месяц до смерти ученого его супруга Александра Антоновна. Выводцев имел успешный опыт бальзамирования тела умершего в России посла Китая. При бальзамировании он применил свой собственный метод, позволивший сохранить тело на длительный период. Выводцев согласился забальзамировать по своей методе тело Пирогова. На это требовалось разрешение Святейшего Синода. В виде исключения, "отмечая заслуги раба Божьего…", духовенство разрешило не предавать тело земле. 24 января 1882 года (умер Николай Иванович 23 ноября 1881 года) саркофаг с телом Николая Пирогова, дотоле пребывавший в деревянной кладбищенской церкви неподалеку от усадьбы, был установлен в склепе. Три года спустя над ним построили церковь, престол которой освятили во имя Николая Чудотворца.

Сразу же после Великой Отечественной войны в усадьбе Пирогова (немцы не уничтожили усадьбу и фамильный склеп), находившейся в крайне запущенном состоянии, благодаря усилиям военных медиков, согласно постановлению Наркомата здравоохранения СССР, начались работы по созданию в Вишне мемориального музея. Открытый в 1947 году музей и сегодня подчиняется Министерству здравоохранения, только теперь уже украинскому. Благодаря этому обстоятельству, а также самоотверженному труду его сотрудников, он существует и, более того, ежегодно принимает до 200 тысяч человек. Вот уже почти 125 лет тело Пирогова пребывает в забальзамированном состоянии. По методике Выводцева специалисты из НИИ "Мавзолей Ленина" проводят раз в несколько лет ребальзамирование. И каждый раз это подтверждение того, что научный эксперимент Выводцева уникален.

В некоторых горячих головах родилась мысль переименовать Винницкий медицинский институт, носящий имя Пирогова (с недавних пор — Национальный медицинский университет) в честь какого-нибудь "щирого українця". Мотивация "свідомих" состоит в том, что Пирогов "діяч не нашої історії" (sic!). К счастью, пока этого не произошло.

В Петербурге, на территории Военно-медицинской академии (Загородный проспект) сооружен бюст Николая Ивановича. Памятные доски установлены в доме на Литейном проспекте, 36 с надписью "Здесь жил Николай Иванович Пирогов" и на стене лекционного зала Бактериологической клиники по Боткинской улице. Именем великого хирурга назван переулок.

В Киеве еще при жизни Пирогова, в 1869 году, его именем была названа улица неподалеку от анатомического театра (ныне — Музей медицины Украины). Память о Николае Ивановиче жива не только в названии городской улицы. На фасаде одного из корпусов Университета им. Шевченко (в котором, кстати, в советское время обучались некогда многие отечественные журналисты) Пирогову установлена мемориальная доска.

Время все рассудит. Исчезнут "попутчики" молодой украинской государственности, страна, переболев, вспомнит о многих других полузабытых личностях, которые, подобно Пирогову, хотя и не родились в Украине, но оставили значительный след в ее истории.