Служение одной цели

Белое движение сплотило под своими знаменами яростных сторонников монархии и убежденных республиканцев, представителей элиты российского общества и полуграмотных националистов… Их всех объединяло неприятие большевизма. Но были такие, которые советскую власть патологически ненавидели, для которых борьба с нею стала смыслом жизни. Один из самых ярких представителей последних — генерал Александр Павлович Кутепов.

А.П. Кутепов родился 16 сентября 1882 г. в Новгородской губернии в потомственной дворянской семье. Родители категорически не желали видеть офицерские погоны на плечах любимого чада. Они боялись, что мальчик огрубеет в армии и наслушается в казарме вещей, для его возраста не подходящих. «Ничего плохого я никогда от солдат не слышал, — рассказывал потом Александр Павлович, — при мне они всегда были сдержанны и деликатны». Вопреки отцовской воле, Александр заканчивает военное училище в Петербурге и отправляется на русско-японскую войну.

Боевая молодость

Молодой подпоручик Кутепов сразу же отличился храбростью, получил ряд боевых отличий и за выдающуюся доблесть в 1906 г. был переведен в лейб-гвардии Преображенский полк. В этом полку

А.П. Кутепов провел всю Первую мировую войну, командуя ротой, затем батальоном и, наконец, полком. Он был трижды ранен, удостоен ордена Св. Георгия 4-й степени, Георгиевского оружия, произведен в полковники и, наконец, за исключительный по своему значению кровавый штыковой бой во время Тарнопольского прорыва 7 июля 1917 г. был представлен к ордену Св. Георгия 3-й степени.

На фронте полковник Кутепов оставался вплоть до декабря 1917 г. Примечательно, что и в той обстановке всеобщего разложения и хамства отношение солдат к своему командиру не изменилось — они обожали его. В декабре 1917 г., желая сохранить честь старейшего русского полка, последний командир преображенцев собственным приказом расформировал полк и с группой офицеров уехал на Дон, куда уже стекалась сохранившая верность присяге белая гвардия.

В Белой армии он принял командование ротой Офицерского полка, затем — Корниловский полк, Добровольческий корпус... В 1919 г. Добровольческий корпус откатывался под ударами Красной армии на юг. Офицеры и солдаты дрались отчаянно. Сдерживая удары, наносимые численно превосходящей конницей Буденного, Кутепов не в состоянии был переломить общий ход событий. Его корпус отступал только тогда, когда красные заходили в тыл или фланг. Из-за постоянных отходов казаков отношения с командованием Донской армии становятся просто враждебными. 12 марта 1920 г. Кутепов направил генералу Деникину знаменитую телеграмму, в которой требовал обеспечить эвакуацию из Новороссийска прежде всего добровольческих частей и особых полномочий для себя. Вряд ли «железный» Кутепов дрогнул в тот тяжелейший час, скорее, видя теряющих боеспособность казаков, хотел сохранить лучшие кадры для дальнейшей борьбы.

Между генералами

После переброски корпуса в Крым Кутепов начинает наводить порядок в войсках и тылу. В этом он даже конкурирует со своим коллегой генералом Слащевым. Места скопления праздно шатающейся публики, как в погонах, так и без них, подвергаются грандиозным зачисткам. «Трудолюбие» кутеповской контрразведки стало поистине легендарным. Нашему современнику оно знакомо по популярным фильмам, в том числе и «Неуловимым мстителям». На самом деле все было гораздо серьезнее. В разгоревшемся конфликте между лидерами белого движения генералами А. Деникиным и П. Врангелем Кутепов принимает сторону последнего. В благодарность Врангель приближает его к себе и назначает командующим армией, обороняющей Крым. Массовые расстрелы не только явных врагов, но и просто попавших под подозрение набирают невиданный размах. В армии Кутепова сконцентрировалось почти все белогвардейское офицерство, люто ненавидевшее советскую власть, здесь насаждалась особо жесткая дисциплина.

Некоторые историки и даже военные специалисты, говоря о Кутепове, порой умаляют его личность как военного деятеля. А ведь генерал Кутепов был опытным и энергичным военачальником. Он умел собрать людей воедино, в один кулак, в нужный момент мог сыграть на чувствах и эмоциях солдат и офицеров. Маршал Буденный в мемуарах оценивал его как достойного противника. Особенно высоко ставил «красный Мюрат» кутеповскую кавалерию: «Она действительно была лучшей во всей врангелевской армии. В ней находились самые отъявленные головорезы, белые казаки, обладающие изрядным боевым опытом, вооруженные до зубов. Они не раз одерживали победы над нашими бойцами».

Кутеповские части сопротивлялись с отчаянностью обреченных, переходили в яростные контратаки, пускали в ход авиацию, танки, бронепоезда, но были не в силах остановить наступление красных войск, охваченных наступательным порывом. Былые победы сменились поражениями. В районе Ново-Алексеевки красные конники разгромили полк пехотной дивизии, взяли в плен много белых солдат и офицеров, захватили обоз генерала Кутепова. Сам Кутепов, находясь в Ново-Алексеевке, получил донесение от летчика, что к станции подходят крупные силы красных. Генерал не поверил этому и даже приказал арестовать летчика за распространение панических слухов. И только лично убедившись, что донесение верное, отошел на станцию Рыково. Но станция была занята красными без единого выстрела: белые приняли красных кавалеристов за своих. Свиту Кутепова передовые части красных захватили на станции в плен и большую ее часть тут же расстреляли.

Врангель был уже недоволен Кутеповым. Он так характеризует обстановку на фронте: «1-я Конная армия красных всей своей массой двинулась в тыл нашим армиям, стремясь отрезать их от Крыма. Между тем генерал Кутепов медлил… Наступили жуткие часы. Под рукой у меня войск не было — доступ в Крым для противника был открыт. В течение всего дня 30-го все, что только можно было собрать из способного носить оружие, направлялось к Салькову: юнкерское училище из Симферополя, артиллерийская школа, мой конвой…»

Собрав все силы, генерал Кутепов начинает жесточайшее сражение Гражданской войны — у Ново-Алексеевки. Это одна из самых трагических битв в истории России, в которой ни одна, ни другая армия, в рядах которых сражались бывшие граждане одной страны, не желала щадить противника и не просила о пощаде. Офицерские части дрались с большим упорством и ожесточением. В конце концов белым удалось закрыть красным дорогу в Крым, но долго удерживать полуостров они уже не могли.

26 октября 1920 г. генерал Кутепов доносил Врангелю, что ввиду создавшейся обстановки — прорыва противником позиций на Перекопе и угрозы обхода — он отдал приказ в ночь на 27-е отходить на укрепленную позицию. Штаб Кутепова переместился в Симферополь. Ему было ясно, что рассчитывать на дальнейшее сопротивление войск нельзя, предел стойкости Белой армии уже преодолен. Началась эвакуация войск и гражданского населения из Крыма.

Борьба продолжается

22 ноября 1920 г. в маленькую бухту полуразрушенного городка Галлиполи, расположенного на северо-востоке Турции, прибыли первые два парохода с частями 1-го армейского корпуса, с ними прибыл и генерал Кутепов. Французский комендант города заявил, что все части не могут поместиться в городе и должны расположиться в лагере, под который отведена долина в 6 км от города. Генералу Кутепову подали лошадь и дали проводника для осмотра будущего лагеря в долине «Роз и смерти», названной так потому, что в протекающей там речке водились маленькие ядовитые змеи. …Две небольшие турецкие фермы, несколько деревьев и вдали — горы полуострова. У Кутепова невольно вырвалось: «И это все?»

Верный своим принципам, он всеми силами старается сохранить армию, которая вот-вот могла превратиться в толпу озлобленных и потерянных беженцев. Возмущенный отношением союзников и турецкой администрации, он грозит в случае дальнейшего игнорирования его требований по улучшению жизни войск штурмом взять Константинополь. И это были не пустые слова.

Врангель требовал от него: «По устройстве войск на новых местах главной заботой начальников всех степеней должно быть создание прочного внутреннего порядка во вверенных им частях. Дисциплина в армии и на флоте должна быть поставлена на ту высоту, какая требуется воинскими уставами, и залогом поддержания ее должно быть быстрое и правильное отправление правосудия». «Солдафон» Кутепов, как его презрительно называла русская либеральная пресса в Париже, был рад такому приказу. В корпусе создаются военно-полевые суды, действовавшие по законам военного времени, — Врангель объявил, что приравнивает прохождение службы в турецких лагерях к пребыванию на фронте. Судя по некоторым источникам, здесь практиковался и расстрел на месте. Как бы то ни было, корпус вскоре снова стал эффективной боевой единицей.

Напуганные французы попытались разоружить войска Кутепова. 18 декабря 1920 г. подполковник Томассен пригласил к себе генерал-лейтенанта Витковского, заменявшего заболевшего Кутепова, и объявил, что от имени командующего французским Оккупационным корпусом в Турции уполномочен сообщить следующее: русская армия распускается и переходит на положение беженцев. Генерал Врангель и остальные командиры также являются обычными беженцами и не имеют права отдавать какие-либо приказания. Оружие надлежит сдать в комендатуру. Невыполнение распоряжения влечет за собой прекращение выдачи пайка.

Витковский ответил, что приказу не подчинится, а корпус может быть разоружен только силой. Французы располагали в Галлиполи лишь батальоном сенегальцев, на рейде дежурила канонерка. Разоружить 27-тысячную русскую армию, костяк которой составляли закаленные в боях офицеры, эти силы не могли. Более того, Кутепов, собрав совещание в штабе, решил, что корпус, разоружив французских «надсмотрщиков», вполне способен осуществить вековую мечту России: пройдя маршем 300 км по Галлиполийскому полуострову, взять Константинополь, оседлав стратегический Босфор. Эта операция привлечет внимание мира к судьбе русской армии и позволит ей диктовать свои условия. «Немыслимо? Но ведь и поход Суворова через Альпы тоже казался неосуществимым!» — убеждал он скептиков.

Вскоре авантюрный план приобрел черты продуманной военной операции. Были установлены тайные отношения с греками, которые обещали проводников и продукты: они надеялись, что русская армия отдаст им турецкий Стамбул, и столица Османской империи вновь станет греческим Константинополем. Командир броненосца «Георгий Победоносец», стоявшего на рейде рядом с французской канонеркой, получил приказ протаранить и потопить ее по сигналу. Юнкера Александровского военного училища должны были внезапным ударом разоружить сенегальцев.

В Галлиполи вновь запахло порохом. Воодушевленный грандиозной целью, корпус стал проводить одно учение за другим. Официально было объявлено, что русская армия готовится к пешему переходу в Болгарию и Сербию, о размещении там войск уже шли переговоры с правительствами этих стран. Французское командование, однако, подозревало, что русские не намерены ограничиться мирным уходом за границу.

К Рождеству война нервов закончилась. Французские власти пришли к выводу, что лучше не пережимать, и согласились на сохранение корпуса. Поход на Константинополь был отложен в последний момент.

Однако Кутепов не может смириться с тем, что Россия находится под властью большевиков. Он намерен продолжать борьбу. 8 ноября 1922 г. генерал назначен помощником главнокомандующего русской армии, но в марте 1924 г. освобожден от этой должности в связи с переездом в Париж и переходом в распоряжение великого князя Николая Николаевича. В Париже Кутепов организовал и возглавил тайную работу против советской власти. 29 апреля 1928 г., после смерти генерала Врангеля, князь назначил его председателем Русского общевоинского союза. Кутепов сказал тогда: «Нельзя ждать смерти большевизма, его надо уничтожать».

Иностранный отдел советского ОГПУ не без основания считал Кутепова мозгом РОВС и главным генератором идей всей белой эмиграции. РОВС во многом держался на его энергии, инициативе и личном авторитете. Кутепов получал предупреждения о готовящемся на него покушении, но по-прежнему отказывался от телохранителей, экономя средства организации.

26 января 1930 г. генерал Кутепов был похищен во Франции агентами ОГПУ и, согласно сообщениям советской прессы, скончался «от сердечного приступа» на корабле по пути в Новороссийск. В пригороде Парижа на русском кладбище в Сент-Женевьев де Буа среди могил добровольцев — памятник и символическая могила одному из самых непримиримых борцов против большевизма — генералу Александру Павловичу Кутепову.

СЕРГЕЙ ЧЕННЫК
Первая крымская N 74, 20 МАЯ/26 МАЯ 2005.