День 15 декабря      

Символы нашей эпохи

В апреле 1986 года французская газета Le Parisien в шутку сообщила своим читателям, что правительство приняло решение о переносе Эйфелевой башни в строящийся неподалеку от Парижа Диснейленд. Это сообщение потрясло парижан — одни выражали радость, а другие собрались у резиденции правительства на митинг протеста.

Существует теория, согласно которой каждый народ в своем развитии проходит четыре стадии: рождение, расцвет, зрелость и разрушение. На стадии зрелости, когда народ достигает своего величия, он строит циклопические сооружения, будто предвидя свою гибель и стараясь оставить о себе память. В Библии об этом повествует легенда о Вавилонской башне: «И сказали они: построим себе город и башню высотою до небес; и сделаем себе имя прежде, нежели рассеемся по лицу всей земли…И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город. Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли».

Это, конечно, аллегория, хотя множество археологов на протяжении многих лет искали Вавилонскую башню и вроде бы даже нашли. А вот куда делся народ, строивший ее, так и осталось неизвестным. Сказано же — рассеялись. Но имя себе, между прочим, сделали. Хотя вполне можно предположить, что многие жители славного города Вавилона были категорически против строительства башни, считая, что стройматериал и трудовые ресурсы нужно использовать на возведение домов, а также на восстановление изрядно обветшавшей инженерной инфраструктуры. В общем, так и осталось невыясненным, должен ли уважающий себя народ перед тем, как исчезнуть с исторической сцены, как-то отметиться или лучше рассеяться по миру, не утруждая себя строительством величественных, но, в сущности, бесполезных сооружений.

Чернильное пятно на лице Парижа

Эйфелеву башню называли Вавилонской еще до начала ее строительства. Особенно отличились религиозные проповедники, которые не замедлили воспользоваться представившейся возможностью и наперебой обещали народу в случае возведения башни неминуемый конец света. Но клерикалы, всегда жившие надеждой на Апокалипсис, на этот раз были не одиноки. В феврале 1887 года газета Le Temps опубликовала письмо французских деятелей культуры, обративших внимание широкой общественности на то, что господин Эйфель намеревается построить нечто, напоминающее «трагический уличный фонарь», «скелет колокольни» и печальной памяти Вавилонскую башню. В числе тех, кто подписал петицию, были писатели Ги де Мопассан, Александр Дюма-младший, композитор Шарль Гуно, поэт Поль Верлен. Правда, конца света они не обещали. «В течение многих лет, — сокрушались они, — мы будем видеть падающую на город наподобие чернильного пятна одиозную тень одиозной башни».

Вообще-то, Эйфелева башня была не первым сооружением, которое парижане сравнивали с Вавилонской башней. Еще в 1806 году Наполеон Бонапарт заложил первый камень в основание арки, которая должна была прославить военные походы его непобедимой армии. Автором проекта был архитектор Шальгрен, вдохновленный триумфальными арками античных времен. Люди, знавшие историю Древнего Рима, мягко намекали, что строительство арки к добру не приведет, но их никто не слушал. И напрасно — по мере строительства Триумфальной арки успехи наполеоновской армии становились все более скромными, а когда приступили к сооружению свода, армия Наполеона была разгромлена. Строительство циклопического сооружения высотой 50 м и шириной 45 м завершили лишь в 1836 году, а четыре года спустя под аркой прошла похоронная процессия с прахом Наполеона.

Триумфальная арка строилась за городской чертой, но со временем Париж так разросся, что она оказалась чуть ли не в центре города. Но самое неприятное заключалось в том, что иностранцы, посещавшие столицу Франции, не упускали случая позубоскалить по поводу сооружения, воздвигнутого в честь триумфа разгромленной армии. Французы, надо сказать, по этому поводу очень переживали. Нужно было переключить внимание туристов на другое сооружение.

1 мая 1886 года, в канун всемирной выставки, был объявлен конкурс, на который французские архитекторы представили 700 проектов будущей арки, венчающей территорию выставки. Победил в этом конкурсе проект Густава Эйфеля. Собственно, мнения по поводу художественной ценности самого проекта разделились, но ни у кого из членов жюри не было сомнений, что Эйфель построит башню точно в срок, причем эта башня не упадет, что бы ни случилось.

2,5 миллиона заклепок

Великий инженер Александр Густав Эйфель к тому времени уже имел всемирную известность. Он родился в декабре 1832 года в Бургундии, в городе Дижоне. Его отец был немцем, а мать — француженкой. Современники отмечали, что в натуре Эйфеля счастливо сочетались присущее французам вдохновение и чисто немецкая педантичность. Свою роль здесь сыграло и то, что в 1852 году он провалил вступительный экзамен по риторике в политехнической школе и был вынужден поступить в Парижскую школу искусств и ремесел. За это он впоследствии благодарил судьбу: в школе из него сделали не сухого практика, а творца, способного проверить алгебру гармонией.

В 1860 году Эйфель основал собственный завод металлоконструкций и принялся в промышленных масштабах строить мосты, виадуки, вокзалы, банки, школы и церкви. Почти все из его 36-ти мостов вошли в учебники как примеры смелых инженерных решений. На реке Дору в Португалии, где мягкий грунт не позволял вбить в дно сваи, Эйфель смонтировал пролет длиной 160 метров, что для того времени было уникальным. А самым дерзким его проектом стал виадук Гарабит в Южной Франции, перекрывший арочным пролетом длиной 165 метров глубокое ущелье. Мосты и прочие сооружения Эйфеля были не только надежными — все они служат и поныне, но и очень изящными.

В 1870 году Эйфель на три года покинул Францию и объездил почти весь мир, построив мосты в Египте, Чили, Венгрии, Румынии и Португалии. Он даже намеревался построить шлюзы Панамского канала, но администрация этого канала вскоре проворовалась, причем Эйфель едва не попал на скамью подсудимых. В 1876 году великий инженер построил 46-метровый стальной каркас знаменитой статуи Свободы.

Высотную арку для всемирной выставки компания Эйфеля воздвигла за два года, два месяца и пять дней, причем без привлечения других подрядчиков. Все 18 тысяч металлических деталей, общий вес которых составил 7300 тонн, были изготовлены на заводе Эйфеля и смонтированы его рабочими. Все расчеты великого инженера отличались беспрецедентной точностью — достаточно сказать, что ни одно из отверстий для 2,5 млн. заклепок, скрепляющих конструкции, не пришлось доводить вручную. Кроме того, Эйфель с помощью остроумных технических решений добился того, что даже в сильную бурю отклонение башни от вертикали не превышает 12 — 15 см.

Рояль Шарля Гуно

Башня, которую сразу же стали именовать Эйфелевой, была открыта 15 мая 1889 года. Сам великий инженер сдернул с нижнего яруса башни громадное покрывало, после чего на ее вершине под гром «Марсельезы» взвился французский флаг. Общая высота чуда техники достигала 312 метров, вес — 9700 тонн. На башне были устроены три платформы на высоте 57, 115 и 276 метров. Кроме того, башня была предусмотрительно оборудована лестницей, насчитывающей 1792 ступени, и лифтами. В течение первой недели после открытия башни лифты еще не работали, но тем не менее 29 тыс. человек добрались до самого верха. После пуска лифтов счет посетителей пошел на миллионы.

После завершения выставки парижане ожидали, что башня будет демонтирована, но были потрясены, узнав, что Эйфель арендовал участок земли, на котором находилась башня, на 20 лет. По всему выходило, что это сооружение является частной собственностью, которая во Франции считается неприкосновенной. Проповедники в один голос твердили, что башня вот-вот должна упасть, после чего будет конец света и Страшный суд. А первым подсудимым на этом суде окажется, конечно же, господин Эйфель. Инженер в ответ на это изъявил готовность предстать перед Всевышним и даже оборудовал на самой высокой платформе свой рабочий кабинет. Более того, для тех, кто хотел пройти чистилище в первых рядах, он открыл на башне ресторан. Между прочим, завсегдатаем этого ресторана стал Мопассан. На недоуменные вопросы репортеров писатель ответил, что это единственное место в Париже, откуда он не видит уродливое творение Эйфеля.

Но время шло, а башня и не думала падать. Парижане постепенно успокаивались, решив, что проповедники слегка поторопились объявить о конце света и что башня, если уж она стоит как ни в чем не бывало, вовсе даже не Вавилонская. Да и среди парижской богемы отношение к Эйфелевой башне стало меняться. Поэт Гийом Аполлинер увидел в ней «лестницу в бесконечность», а Шарль Гуно принял предложение хитрого Эйфеля и написал на высоте 276 метров «Концерт в облаках». Для этого на верхнюю платформу пришлось вручную поднимать рояль. Почему же вручную, разве Эйфель не мог придумать ничего лучше? Мог, конечно, но тогда бы это не произвело такого впечатления на парижских репортеров. Все они двигались неподалеку от рояля Шарля Гуно, стараясь не пропустить момент, когда уставшие рабочие не успеют его подхватить и рояль с грохотом полетит вниз.

Рискованная покупка металлолома

В 1907 году на башне были установлены шестиметровые светящиеся часы, а два года спустя ее стали использовать для беспроводного телеграфа и радиосвязи. Кроме того, на верхней площадке по инициативе Эйфеля установили маяк, свет которого был виден в радиусе 70 км. В 1921 году в эфир вышла передача широкого радиовещания, ставшая возможной благодаря установке на башне специальных антенн. Иными словами, башня перестала выполнять только лишь декоративные функции.

Густав Эйфель умер в 1923 году. Он немного не дожил до того времени, когда был построен нью-йоркский «Эмпайр Стейт Билдинг» высотой 381 метр. Впрочем, Эйфель вряд ли стал бы горевать по поводу того, что его башня перестала быть самой высокой в мире. Великий инженер не раз говорил: «Какая разница, кто из нас совершил шаг, если он двинул вперед все человечество?»

Однако разговоры о сносе Эйфелевой башни не прекратились и после смерти ее создателя. Этим воспользовался международный авантюрист и мошенник Виктор Люстиг. В мае 1925 года он сфабриковал поддельную верительную грамоту, в которой представился заместителем министра почты и телеграфа, после чего разослал шести дилерам вторчермета официальные письма с предложением приобрести башню на снос. Победитель конкурса торжественно вручил Люстигу чемодан франков и отправился осматривать свое добро. Поняв, что его надули и башню сносить никто не собирается, предприниматель счел за лучшее никого не оповещать о своей оплошности. Люстиг воспользовался этим и умудрился продать Эйфелеву башню еще раз.

Между тем достаточно было взглянуть на толпы туристов, осаждающих башню, чтобы усомниться в возможности ее сноса. Французы с недоумением наблюдали за все возрастающим потоком туристов, задавшихся целью покорить Эйфелеву башню. И это притом, что туристы были вынуждены платить 15 франков (около 13 гривен) даже за возможность подняться на башню пешком. Творение Эйфеля, в отличие от Вавилонской башни, вовсе не рассеяло французов по миру, а напротив, за короткое время сделало Париж туристической Меккой. Американские туристы, например, всерьез считали и продолжают считать, что быть в Париже и не сфотографироваться на самой верхней площадке Эйфелевой башни — это означает выбросить деньги на ветер. Возвращаетесь вы, допустим, в свой родной штат Юта, а показать-то нечего друзьям и знакомым, ведь музеи наподобие Лувра и районы вроде Монмартра есть буквально везде, а Эйфелева башня одна. Количество посетителей этой башни уже перевалило за 200 млн., причем с каждым годом оно только увеличивается. Между прочим, затраты на ее строительство (7,8 млн. франков) окупились уже в период работы всемирной выставки 1889 года. Похоже, Эйфелева башня едва ли не самый успешный коммерческий проект в истории человечества.

Традиционно с пренебрежением относятся к творению великого Эйфеля лишь англичане. В одном из опросов они поставили башню на первое место в списке достопримечательностей, которые их разочаровали. Нет, сама по себе Эйфелева башня произвела на них впечатление. Англичан вывели из себя очереди в билетные кассы. Особенно британцам стало неприятно наблюдать эти очереди после того, как они построили в Лондоне за $2 млрд. «Купол тысячелетия» — огромный развлекательный комплекс, провозглашенный новой достопримечательностью британской столицы. Всем, знаете ли, хочется иметь свою Вавилонскую башню, взглянуть на которую стекаются туристы со всего мира. В этом комплексе есть буквально все. Нет только самой малости — наплыва туристов, которые упорно обходят «Купол тысячелетия» стороной. Так что строительство добротной Вавилонской башни — дело, как оказалось, непростое.

МИХАИЛ ВОЛОДИН
"Первая крымская" N 216, 14 МАРТА/20 МАРТА 2008

День 15 декабря