| |||
Аркадий Тимофеевич Аверченко. Изумительный случай (Из жизни художников) • Все авторы -> Аркадий Тимофеевич Аверченко. Аркадий Тимофеевич Аверченко. Изумительный случай (Из жизни художников) Художник Семиглазов решил выставить на весенней выставке «Союза молодёжи» две картины: 1. Автопортрет. 2. Nu — портрет жены художника. Обе картины, совсем законченные, стояли на мольбертах в его мастерской, радуя взоры молодого художника и его подруги жизни. Изредка художник обвивал любящей рукой талию жены и, подняв гордую голову, надменно говорил: — О, конечно, критика не признает их! Конечно, эти тупоголовые кретины разнесут их в пух и прах! Но что мне до того! Искусство выше всего, и я всегда буду писать так, как чувствую и понимаю. Ага! Как сейчас, вижу я их. «Почему, — будут гоготать они бессмысленным смехом, — почему у этой женщины живот синий, а груди такие большие, что она не может, вероятно, двигать руками? Почему на автопортрете один глаз выше, другой ниже? Почему всё лицо написано красным с чёрными пятнами»… О, как я хорошо знаю эту тупую напыщенную человеческую пыль, это стадо тупых двуутробок, этот караван идиотов в оазисе искусства! — Успокойся, — ласково говорила любящая жена, гладя его разгоряченный лоб. — Ты мой прекрасный гений, а они форменные двуутробки! В дверь мастерской постучались. — Ну? — спросил художник. — Входите. Вошёл маленький болезненный старикашка. Голова его качалась из стороны в сторону, ноги дрожали от старости, подгибались и цеплялись одна за другую… Дряхлые руки мяли красный фуляровый платок. Только глаза юрко и проворно прыгали по углам, как мыши, учуявшие ловушку. — А-а! — проскрипел он. — Художник! Люблю художников… Живопись — моя страсть. Вот так хожу я, старый дурак, из одной мастерской в другую, из одной мансарды в другую и ищу, облезлый, я, глупый крот, гениальных людей. Ах, дети мои, какая хорошая вещь — гениальность. Жена художника радостно вспыхнула. — В таком случае, — воскликнула она, — что вы скажете об этих картинах моего мужа?! — Ага, — оживился старик. — Где же они? — Вот эти! Он остановился перед картинами и замер. Стоял пять минут… десять… Супруги, затаив дыхание, стояли сзади. Медленно повернул старик голову, заскрипев при этом одеревеневшей шеей. Медленно, шепотом спросил: — Это… что же… такое? — Это? — сказал художник. — Я и моя жена. Эта вот мужская голова — я, а эта обнажённая женщина — моя жена. Старик изумлённо замотал головой и вдруг крикнул: — Нет! Это не вы. — Нет, я. — Уверяю вас — это не вы! Художник нахмурился. — Тем не менее это я. — Вы думаете, что вы такой? — Да. — Смотрите: почему на картине ваше прекрасное молодое лицо покрыто зловещими чёрными пятнами на красном фоне? Почему один глаз у вас затёк, а руки сведены и растут: одна из лопатки, а другая из шеи… Почему рот кривой? — Потому что я такой… — А вы… сударыня… Вы такие? Я не поверю, чтобы ваше тело было похоже на это. — Разденься! — бешено крикнул художник. — Докажи этому слепому слизняку! И, не задумываясь, разделась любящая жена и обнажила себя всю. Стояла молодая, прекрасная, сверкая юным белым телом и стройной, едва расцветшей грудью. — И она, по-вашему, похожа, — прищурился старичок. — У неё синий кривой живот? Красные толстые ноги без икр, зловещие рубцы на шее, переломанные руки и громадные почерневшие груди с сосками величиною в апельсин. — Да! — торжественно сказал художник. — Она такая. — Да! — крикнула любящая жена. — Я такая. Старичок неожиданно упал на колени. — Ты! — воскликнул он, простирая руки к потолку. — Ты, которому я всегда верил и который обладает силой творить чудеса! Сделай же так, чтобы эта молодая чета имела полное сходство с этими портретами. Сделай их подобными порождённым творчеством этого гениального художника. Жена взглянула на мужа и вдруг пронзительно закричала: на неё в ужасе глядело искажённое лицо мужа, красное, с чёрными пятнами, с затёкшим глазом и сведёнными в страшную гримасу губами… Руки несчастного покривились, как у калеки, и на груди вырос горб, точь-в-точь такой, как художник по легкомыслию изобразил на портрете. — Что с тобой? — вскричал бешено муж. — О Боже! Что сделала ты с собой?! С непередаваемым чувством отвращения смотрел единственный незатёкший глаз художника на жену… Перед ним стояла уродливая страшная багровая баба с громадными чёрными грудями и толстыми красными ногами. Синий живот вздулся, и чудовищные соски на прекрасной прежде, почти девственной груди распухли и пожелтели. Это была чума, проказа, волчанка, ревматизм и тысяча других самых отвратительных болезней, сразу накинувшихся на прекрасное прежде тело. И… удивительная вещь: теперь ужасное лицо мужа и отвратительное тело жены как две капли воды были похожи на портреты… — Ну, я пойду, — сказал равнодушно старичок, пряча в карман свой громадный платок. — Пора, знаете, как говорится: посидел — пора и честь знать… — Милосердный Боже! — вскричал художник, падая на колени в порыве ужаса и отчаяния. — Что вы с нами сделали? — Я? — удивился старик. — Я? Подите вы! Это разве я? Это вы сами с собой сделали. Разве вы теперь не похожи? Как две капли воды. Прощайте, мои пикантные красавцы. Он прищёлкнул пальцами и умчался с быстротой, несвойственной его возрасту. Супруги остались одни. Художник стёр слезу с единственного глаза и обвил синий стан супруги искалеченной рукой. — Бедная моя… Погибли мы теперь. — Не смей ко мне прикасаться! — крикнула жена. — У тебя глаз вытек и на лице чёрные пятна. — Сама ты хороша! — злобно сказал художник. — На двухнедельный труп похожа… — Ага… Так? — крикнула жена. Она бросилась, как бешеная тигрица, на свой портрет и в мгновение изорвала его в клочки. И совершилось второе чудо: снова стала она молода и прекрасна. Снова тело её засверкало белизной. И, увидев это, с визгом бросился художник Семиглазов на свой «автопортрет». И, растерзав его, сделался он через минуту так же молод и здоров, как и прежде. От картин же остались жалкие обрывки. Недавно я был на выставке «Союза молодежи». Устроитель выставки сказал мне: — Да, штуки тут все любопытные. Прекрасная живопись. Но нет гвоздя, на который мы так надеялись. Можете представить — наша слава, наша гордость — художник Семиглазов в припадке непонятного умоисступления изорвал свои лучшие полотна, которые могли быть гвоздём выставки: Nu — портрет своей жены и свой автопортрет. Не пропустите: • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Широкая Масленица (рассказ) • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Альбом (рассказ) • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Люди (Из сборника «Весёлые устрицы») (рассказ) • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Визит (Из сборника «Весёлые устрицы») (рассказ) • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Невозможное (Из сборника «Рассказы о старой школе») (рассказ) Ссылка на эту страницу: |
|
||
©Кроссворд-Кафе 2002-2024 |
dilet@narod.ru |