В мире живут две мысли: одна, смело глядя во тьму загадок жизни, стремится разгадать их, другая признаёт тайны необъяснимыми и, в страхе пред ними, обоготворяет их.

Для одной -- нет непознаваемого, существует только непознанное, другая -- верит, что мир непознаваем навсегда.

Первая идёт сквозь хаос явлений бытия, бесстрашно касаясь всего на трудном пути своём и всё оживляя энергией своею, даже немые камни заставляет она красноречиво рассказывать о начале жизни; вторая -- пугливо бросается из стороны в сторону, безуспешно пытаясь найти оправдание своего бытия.

-- Существую ли я? -- спрашивает она сама себя, тогда как первая говорит:

-- Я -- действую!

Первая нередко сама отдаёт себя мукам сомнений в силе своей, но холод скептицизма только оздоровляет её, и, ещё более сильная, она снова видит цель бытия в деянии; вторая -- всегда живёт в страхе пред собою, ей кажется, что кроме неё есть нечто высшее -- начало, родственное ей, но -- враждебное и грозно охраняющее тайну своего бытия.

Цель первой -- бесконечное движение от одной истины к следующей и сквозь все -- к последней, какова бы она ни была; цель второй -- найти в мире вечного движения, вечных колебаний мёртвую точку и утвердить на ней непререкаемый догмат, сковать дух исследования и критики железными оковами внушения.

Одна -- философствует из любви к мудрости, будучи мужественно уверена в силе своей; другая -- размышляет со страха, в чаянии победить страх.

Они обе свободны, одна -- как всякая энергия, другая -- как бездомная собака, она визжит пред каждой дверью, за которой чувствуется тепло, покой и дешёвенький уют.

Чаще всего эта вторая мысль пресмыкается на папертях храмов, умоляя о милостыне внимания к ней -- силу, созданную её же страхом.

Это она, разлагаясь, отравляет землю ядами метафизики и мистики, первая же мысль на пути своём украшает мир дарами искусства и науки.

1917