| |||
Аркадий Тимофеевич Аверченко. Кто её продал... (Из сборника «Весёлые устрицы») • Все авторы -> Аркадий Тимофеевич Аверченко. Аркадий Тимофеевич Аверченко. Кто её продал... (Из сборника «Весёлые устрицы») I Не так давно «Русское Знамя» разоблачило кадетскую газету «Речь»… «Русское Знамя» доказало, что вышеозначенная беспринципная газета открыто и нагло продает Россию Финляндии, получая за это от финляндцев большие деньги. Совсем недавно беспощадный ослепительный прожектор «Русского Знамени» перешел с газет на частных лиц, попал на меня, осветил все мои дела и поступки, обнаружив, что я, в качестве еврействующего журналиста, тоже подкуплен и — продаю свою отчизну оптом и в розницу, систематически ведя ее к распаду и гибели. Узнав, что маска с меня сорвана, я сначала хотел увернуться, скрыть свое участие в этом деле, замаскировать как-нибудь те факты, которые вопиюще громко кричат против меня, но — ведь все равно: рано или поздно все всплывет наружу, и для меня это будет ещё тяжелее, ещё позорнее... Лучше же я расскажу всё сам. Добровольное признание — это всё, что может — если не спасти меня, то, хотя частью, облегчить мою вину... Дело было так: II Однажды служанка сообщила мне, что меня хотят видеть два господина по очень важному делу. — Кто же они такие? — полюбопытствовал я. — Будто иностранцы. Один как будто из чухонцев, такой белясый, а другой маленький, косой, черный. Не иначе — японец. Два господина вошли и, подозрительно оглядев комнату, поздоровались со мной. — Чем могу служить? — Я — прикомандированный к японскому посольству маркиз Оцупа. — А я, — сказал блондин, небрежно играя финским ножом, — уполномоченный от финляндской революционной партии «Войма». Моя фамилия Муляйнен. — Я вас слушаю, — кивнул я головой. Маркиз толкнул своего соседа локтем, нагнулся ко мне и, пронзительно глядя в глаза, прошептал: — Скажите... Вы не согласились бы продать нам Россию? Мой отец был купцом, и у меня на всю жизнь осталась от него наследственная коммерческая жилка. — Это смотря как... — прищурился я. — Продать можно. Отчего не продать?.. Только какая ваша цена будет? — Цену мы дадим вам хорошую, — отвечал маркиз Оцуна. — Не обидим. Только уж и вы не запрашивайте. — Запрашивать я не буду, — хладнокровно пожал я плечами. — Но ведь нужно же понимать и то, что я вам продаю. Согласитесь сами, что это не мешок картофеля, а целая громадная страна. И, притом, — нужно добавить, горячо мною любимая. — Ну, уж и страна!.. — иронически усмехнулся Муляйнен. — Да-с! Страна! — горячо вскричал я. — Побольше вашей, во всяком случае... Свыше пятидесяти губерний, две столицы, реки какие! Железные дороги! Громадное народонаселение, занимающееся хлебопашеством! Пойдите-ка, поищите в другом месте. — Так-то так, — обменявшись взглядом с Муляйненом, возразил японец, — да ведь страна-то раззорена... сплошное нищенство... — Как хотите, — холодно проворчал я. — Не нравится — не берите. — Нет, мы бы взяли, все-таки... Нам она нужна. Вы назовите вашу цену. Я взял карандаш, придвинул бумагу и стал долго и тщательно высчитывать. Потом поднял от бумаги голову и решительно сказал: — Десять миллионов. Оба вскочили и в один голос вскликнули: — Десять миллионов?! — Да. Именно, рублей. Ни пфеннигов, ни франков, а рублей. — Это сумасшедшая цена. — Сами вы сумасшедшие! — сердито закричал я. — Этакая страна за десяток миллионов — это почти даром. За эти деньги вы имеете чуть не десяток морей, уйму рек, пути сообщения... Не забывайте, что за эту же цену вы получаете и Сибирь — эту громадную богатейшую страну! Маркиз Оцупа слушал меня, призадумавшись. — Хотите пять миллионов? — Пять миллионов? — рассмеялся я. — Вы бы еще пять рублей предложили! Впрочем, если хотите, я вам за пять рублей отдам другую Россию, только поплоше. В кавычках. — Нет, — покачал головой Муляйнен. — Эту и за пять копеек не надо. Вот что... хотите семь миллионов — ни копейки больше. — Очень даже странно, что вы торгуетесь, — обидчиво поежился я. — Покупают то, что самое дорогое для истинного патриота, да еще торгуются! — Как угодно, — сказал Муляйнен, вставая. — Пойдем, Оцупа. — Куда же вы? — закричал я. — Постойте. Я вам, так и быть, миллион сброшу. Да и то не следовало бы — уж очень страна-то хорошая. Я бы всегда на эту цену покупателя нашел... Но для первого знакомства — извольте — миллион сброшу. — Три сбросьте! — Держите руку, — сказал я, хлопая по протянутой руке. — Последнее слово, два сбрасываю! За восемь. Идет? Японец придержал мою руку и сосредоточенно спросил: — С Польшей и Кавказом? — С Польшей и Кавказом! — Покупаем. Сердце мое отчего-то пребольно сжалось. — Продано! — вскричал я, искусственным оживлением стараясь замаскировать тяжелое чувство. — Забирайте. — Как... забирайте? — недоумевающе покосился на меня Оцупа. — Что значит забирайте? Мы платим вам деньги, главным образом, за то, чтобы вы своими фельетонами погубили Россию... — Да для чего вам это нужно? — удивился я. — Это уж не ваше дело. Нужно — и нужно. Так — погубите? — Хорошо, погублю. III На другой день поздно вечером к моему дому подъехало несколько подвод, и ломовики — кряхтя, стали таскать в квартиру тяжелые, битком набитые мешки. Служанка моя присматривала за ними, записывая количество привезенных мешков с золотом и изредка уличая ломовика в том, что он потихоньку пытался засунуть в карман сто или двести тысяч; а я сидел за письменным столом и, быстро строча фельетон, добросовестно губил проданную мною родину... Теперь — когда я окончил свою искреннюю тяжелую исповедь — у меня легче на сердце. Пусть я бессердечный торгаш, пусть я Иуда-предатель, продавший свою родину... Но ведь — ха-ха! — восемь-то миллиончиков — ха-ха — которые у меня в кармане — не шутка. И теперь, в ночной тиши, когда я просыпаюсь, терзаемый странными видениями, — передо мной встает и меня пугает только один страшный, кошмарный вопрос: — Не продешевил ли я?! Не пропустите: • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Русская история (Из сборника «Весёлые устрицы») (рассказ) • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Почести (Из сборника «Весёлые устрицы») (рассказ) • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Бедствие (Из сборника «Весёлые устрицы») (рассказ) • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Спермин (Из сборника «Весёлые устрицы») (рассказ) • Аркадий Тимофеевич Аверченко. Октябрист Чикалкин (Из сборника «Весёлые устрицы») (рассказ) Ссылка на эту страницу: |
|
||
©Кроссворд-Кафе 2002-2024 |
dilet@narod.ru |